Редактора газеты «Вольный город» Алексея Кунгурова доставили по этапу в нижневартовское СИЗО, где на магнитофонной кассете он записал ответы на вопросы «URA.Ru». Мы уже публиковали интервью бизнесменов из тюрьмы. Политолог и журналист из мест заключения на нашем сайте высказывается впервые. Подробности работы российских спецслужб, действенность депутатских запросов и любимая уловка Путина – со всем этим вы можете ознакомиться в эксклюзивном интервью господина Кунгурова нашему агентству. Не так давно редактор газеты «Вольный город» тюменский политконсалтер Алексей Кунгуров был этапирован из Ухты (республика Коми) в Нижневартовск, где он проходит как обвиняемый по заявлению о клевете местного бизнесмена Александра Петермана. Как оказалось, эта история является лишь формальным поводом. На самом деле, по словам Кунгурова, его арест и заключение связаны с запросом депутата городской Думы Ноябрьска Григория Емеца, который, как оказалось, одним из первых в УрФО решил апробировать закон Путина в отношении журналистов. Поводом для этого, говорит арестант, послужила неприязнь мэра города Ноябрьска Николая Коробкова к критике. С помощью коллег Кунгурова «URA.Ru» отправило ему вопросы, на которые он ответил, записав их на магнитофонную кассету. – Леш, привет. Как ты? – Нормально. Оказалось, что все байки про тюрьму выдуманы. В России все по Достоевскому: все понимают друг друга, делятся, чем могут, поддерживают. – Когда тебя этапировали в Вартовск? – 10 марта меня задержали. Через пять дней? 15 марта, самолетом этапировали. Конвоиры сетовали. Говорили – сколько денег на тебя, урода, государство тратит. Оказалось, что не каждая российская авиакомпания готова перевозить заключенных. «ЮТэйр», вот, отказалась. Поэтому пришлось поездом ехать до Москвы. Оттуда – на самолете «Сибири» в ХМАО. – Допросы уже были? – Я никого кроме оперативников и конвоиров не видел. Один из конвоиров мне сказал, что меня задержали «эфэсбэшники». Дело было так. Я работал на выборах. Адвокат мне сообщил, что меня объявили в розыск. А я катался на горных лыжах, упал, повредил позвоночник, отправил телеграмму в Нижневартовск, написал, что болею. А потом оказалось, что меня вычислили не через почту, а через Сбербанк. Я знал, что телефон мой слушают. Я перевел деньги жене, в Тюмень. Из банка звонили на следующий день. Уточняли мою прописку. Видимо, они и сообщили службам про меня. Я поехал сдавать билеты в аэропорт, двое в штатском меня и взяли. Не могу только понять, зачем через банк. Меня ведь «слушали» из Ноябрьска. Когда я был на ИВС в Ухте, мне местные задержанные говорили, что здесь я буду сидеть годами, так как никто никого не ловит. Оказалось, что я очень кому-то нужен, иначе как объяснить то, что меня словили по системе «Сирена»? – Насколько я понимаю, тебя арестовали за неявку в суд. Трудно было явиться самому? – Да, за неявку в суд. Но дело в том, что одновременно меня вызывали в правоохранительные органы для дачи показаний о моем незаконном похищении в рамках дела, которое проводили оперативники, близкие к Петерману. Это у них методы такие. Если вы помните, Безделова так же увозили из Тюмени на машине ночью. Так вот, Я, вместо суда, ходил и давал показания. Это в моих интересах. А вот в суд идти не хочу. Был на нескольких заседаниях. Петермана, который заявил на меня, не было ни разу. У меня работа, дела. Мне штуку баксов на перелеты тратить неохота. Причем, с тем, чтобы явиться в суд, продолжения которого не будет. Теперь о том, почему такое рвение ко мне проявили службы… Уверен на 99%, что закрыли меня не по делу Петермана. Ветер дует из Ноябрьска. После того, как меня приняли в порту, я оказался в обезьяннике, и я слышал, как те, кто меня задержал, звонили по телефону. Они звонили в ФСБ ямальское. Только к вечеру ко мне пришел дежурный и спросил код Нижневартовска, чтобы позвонить и отчитаться о моем задержании. Так что Нижневартовск – это формальность. Почему Ноябрьск? Там у меня выходит газета, и местному мэру Николаю Коробкову она не нравится. Так же как начальнику милиции и прокурору города. В материалах все точно, все проверено. Им не за что зацепиться. Хотя все знают, что мэр совершает уголовные преступления.  В итоге, что они придумали. Они придумали нанять депутата Емеца, который написал заявление в прокуратуру по любимой статье нашего президента Путина. По 319-й – оскорбление должностного лица при исполнении. То есть, либо чиновники – дурачки, либо сознательно ведут предательскую по отношению к людям соответственную политику. В материалах мы писали о нацпроектах. Видимо, люди понимают, что при бюджете в 6,5 млрд. рублей воровать так, как воруют они, – не заметить нельзя. Газета имеет резонанс. Попадает в руки чиновников из Салехарда, из Екатеринбурга. Они же видят, что происходит в городе. Проще ведь отдать сумму, чтобы посадили одного журналюгу. – Каковы условия твоего содержания? – Нижневартовское СИЗО считается одним из лучших в России. Причем я говорю об этом не потому, что мне еще здесь сидеть долго, не потому, что я хочу через СМИ сказать, как здесь хорошо. Поверьте, в любой тюрьме – плохо. Но… Здесь телевизоры, можно смотреть новости, знать, чем живет мир. Кстати, не исключено, что это единственный добрый поступок Петермана. Здесь очень прилично. – С сокамерниками повезло? – А они такие же люди, как и мы с вами. Вот сидят два брата. За убийство, якобы. Подозреваются в том, что ждали гостя к себе, а он к ним не дошел. Убили его. Сидеть, вероятно, им несколько лет. Пока идет следствие. Пока не поймают убийцу. Причем, каждый из них говорит, что убил человека он, чтобы не подставлять брата. Вообще, здесь все говорят, что они не виноваты. Вот и я говорю с вами об этом.