В Свердловской области начинается культ личности Эдуарда Росселя. Теперь он единственный должен будет олицетворять для жителей региона верховную власть и мудрое руководство, а вся его команда (люди, которые и занимаются реальным управлением) отойдет в тень. Это – официальная доктрина нового премьера Виктора Кокшарова. На своей первой пресс-конференции глава правительства задал новый тон для всей свердловской элиты: быть тише воды, ниже травы. Свидетелем декаданса кабмина стал корреспондент «URA.Ru». Несколько месяцев Виктор Кокшаров, назначенный на должность премьер-министра региона, скрывался от журналистов – избегал выходить к прессе, ссутулившись, убегал от телекамер, отмахивался от диктофонов. Сначала это объясняли его некомпетентностью (только начал работать), потом стеснительностью, затем появились подозрения, что Виктор Анатольевич вообще не любит нашего брата. Наконец, Кокшаров объявил о созыве пресс-конференции – как признался сам премьер, СМИ буквально заставили его встретиться, иначе бы он с удовольствием сидел в тиши своего кабинета. Встречу организовали на 15-м этаже «белого дома». Виктор Кокшаров появился перед журналистами за пять минут до начала пресс-конференции. Его сопровождал сотрудник департамента информации губернатора Борис Кортин – автор незабываемых пресс-релизов о деятельности Виктора Кокшарова (балансируя на грани высокой литературы и журналистики, эти маленькие шедевры каждый день дарят улыбки сотрудникам свердловских СМИ). Чтобы настроить премьера на веселое, непринужденное общение, я поинтересовался у него до начала пресс-конференции: как настроение? Как ему работается главным в области (ведь губернатор Россель накануне отбыл в Москву, а значит пока что Виктор Анатольевич – первый человек в регионе)? - Главный у нас всегда губернатор, - насторожился Виктор Кокшаров. – Даже если он в Москве. И дальнейшие реплики Виктора Анатольевича, в общем, демонстрировали: этому невысокому человеку с лицом мальчика спокойнее всего жить в тени своего патрона. - Хвалить я себя не хочу, - описывал премьер результаты 100 дней своей работы (именно этот период политологи обычно считают самым показательным – политик проявляет себя со всех сторон). – Никаких особых достижений нет. Главное достижение – это стабильная работа кабинета… И вообще, считает Кокшаров, обывателю и знать не нужно, кто там у власти – Кокшаров, Воробьев или Сидоров. Кабинет работает – и ладно. Единственный человек из власти, которого следует знать рядовому свердловчанину – Эдуард Россель. А остальные – «просто команда», набор функций. «Должности в правительстве у нас не персонифицированы», - подчеркивает премьер. За сорок минут пресс-конференции премьер ответил примерно на полтора десятка вопросов. С удовольствием говорил о важных, но исключительно технических моментах (отопительный сезон, долги муниципалитетов), аккуратно вставляя в речь цифры (если Россель цифрами жонглирует, то Кокшаров их перебирает, словно пробирки с химикатами). С воодушевлением рассуждал о глобальных процессах, которые от него совершенно не зависят (например, о вступлении России в ВТО). И с большой осторожностью высказывался о политических вопросах - вроде вхождения Свердловской области в состав учредителей корпорации «Урал промышленный – Урал Полярный» или переименования региона в Екатеринбургскую область. Едва ли не единственный вопрос, который заставил Виктора Анатольевича побыть живым человеком – о происшествии во Франкфуртском аэропорту, когда 30 свердловчан-транзитников, в том числе и грудной ребенок, 12 часов томились в терминале, а присутствовавший там же Кокшаров не помог им даже советом – уехал в отель отдыхать с супругой Ириной Леонидовной. - Не собирайте всякие слухи и домыслы, - раздраженно ответил премьер. – Жену в деловую поездку я взял за свой счет, могу чеки показать. У меня один выходной в неделю, могу я побыть с женой, можно меня понять по-человечески? А им все равно помочь было невозможно, есть же таможенные правила, международные законы. Международные законы, конечно, есть. Но вряд ли они запрещают высказать оказавшимся в беде людям хоть несколько слов поддержки. А какие таможенные правила не дают проявить минимальное участие – взбодрить, помочь советом? Эдуард Россель бы обязательно сделал это, но Кокшаров ведь и не хочет быть похожим на Росселя. И даже, пожалуй, боится этого.