В минувшее воскресенье политологи, блогеры и просто политически активные жители Екатеринбурга отметили 17-летие со дня объявления Уральской республики. Уже в первый час было установлено, что ее создание не имело никакого отношения к настоящему сепаратизму. Политтехнолог Сергей Мошкин указывал, что в документах республики изначально говорилось о работе в составе Российской Федерации. Он также подтвердил слова бывшего губернатора Свердловской области Эдуарда Росселя, который с 1993 года (момента отставки с поста главы области за создание республики) утверждал, что хотел лишь равноправия регионов. Мошкин напоминал о политической обстановке начала 90-х: в основополагающих документах Россия называлась состоящей из национальных республик. Области были указаны на втором месте. Политтехнолог также рассказал о деньгах Уральской республики, которые назвал не дензнаками, а формой замены денег при дефиците денежной массы. Подтверждения справедливости этой позиции были и у других участников.

 

Впрочем, еще более интересным был не экскурс в историю, а выступление политолога Константина Киселева, поставившего эпизод с созданием Уральской республики в целый ряд событий. Он предложил рассматривать ситуацию следующим образом: в начале 90-х Кремль не мог контролировать ситуацию на территории всей страны, между тем региональные элиты смогли выстроить горизонтальные связи между разными регионами, понимали настроения населения и могли обеспечить жизнь в момент слабости федерального центра. Чтобы сохранить целостность страны, Борис Ельцин разрешил брать суверенитета столько, сколько захочется регионам, но ясно показал, что за излишнюю самостоятельность может и наказать.

 

По Киселеву, Уральская республика для примера строгости Кремля была выбрана не случайно: снять главу Татарстана Минтимера Шаймиева Борис Ельцин не мог – тот в случае отставки стал бы подогревать националистические и сепаратистские настроения в регионе, в чьих документах прямо указывалось «Татарстан подписывает документы с Российской Федерацией на принципах равноправия сторон». Поэтому показал силу на своем друге Эдуарде Росселе, который удар пережил и впоследствии сохранил дружеские отношения с Ельциным. Самого Росселя Киселев видит достаточно жестким руководителем и не относит к категории демократов: у него просто не было иного способа доказать права области, чем создать Уральскую республику. Политолог предложил аудитории вопрос: получись республика, был бы Россель настоящим демократом, делал бы ставку на развитие самостоятельного бизнеса или же стал бы местным Путиным? Из его собственных высказываний получалось, что второй вариант ответа Константину Киселеву ближе.

 

Впрочем, намного интереснее был другой вопрос: лучше или хуже жили бы свердловчане, стань Уральская республика самостоятельным государством, а если продолжать мысль – пошел бы на пользу большинству россиян раскол страны на несколько новых государств. «Мне кажется, коррупция была бы ниже, а уровень благосостояния выше, чем сейчас», - предположил Константин Киселев. Аудитория задумчиво молчала.

 

Сама встреча, объединившая политологов, журналистов, блогеров и просто политически активных екатеринбуржцев, оказалась интересна с точки зрения изменения отношения к Эдуарду Росселю. Среди четырех десятков собравшихся было немало тех, кто в разное время и с разной степенью озлобленности критиковал первого свердловского губернатора в создании республики, обвинял в сепаратизме. Сам Россель все эти годы доказывал, что ничего ужасного для России не предлагал, и вот спустя 17 лет его слова были подтверждены. И, по крайней мере, политически активными земляками, Эдуард Эргартович был оправдан уже при жизни. Как скоро это сделают федералы, сказать сложно. «События на Урале еще долго будут рассматриваться Москвой через призму сепаратизма», - убежден Сергей Мошкин.

 

Рядовым уральцам до этого тоже еще жить и жить: воскресный сбор, объявленный в пивном ресторане в подвале екатеринбургской мэрии, периодически прерывался на ремарки соседних столов, где отмечали личные события и боролись с похмельем праздные горожане, неожиданно сами для себя ставшие свидетелями разговора о событиях 17-летней давности. Это столкновение с реальностью показало, как далеки оказались обсуждающие Уральскую республику от тем, волнующих общество потребления.