Одна из основных фигуранток скандального дела Оборонсервиса, бывший начальник имущественного департамента и аппарата Минобороны Евгения Васильева наконец раскрылась перед прессой. Васильева ответила на переданные «Ведомостями» через адвокатов вопросы и рассказала о том, что «дело нужно немедленно прекратить», а «оценщики, которых привлекло следствие, умышленно завышают цены и просто безграмотны». Именно сегодня Мосгорсуд должен рассмотреть вопрос о продлении домашнего ареста для Васильевой. Как отмечают «Ведомости» со ссылкой на саму Васильеву, созданный с подачи следствия и вызвавший у широкой общественности классовую ненависть, ее имидж делает объективное исследование ее вины сложным, а оправдание или амнистию в случае развала доказательств — крайне маловероятными. Между тем в интервью изданию она призналась, что квартира в Молочном переулке — ее собственность, купленная еще до работы в департаменте имущественных отношений (ДИО) Минобороны. «Никакого отношения к моей работе в Минобороны она не имеет, так же, как и все мои объекты недвижимости, — отметила Васильева. — Мой папа (предприниматель Николай Васильев, совладелец компаний, занимающихся поставкой оптоволоконных кабелей и пластиковых труб — „Ведомости“) помог мне купить эту квартиру, за что ему большое спасибо». Кроме того, Васильева также добавила, что размеры и степерь роскоши квартиры сильны преувеличены: она не 13-комнатая, как не раз отмечалось в СМИ, а 4-комнатная, общая площадь — 118 кв.м. Что касается картин, изъятых у Васильевой в ходе обысков, по ее словам, это «интерьерные вещи, которым грош цена», о чем она сразу и заявила следователям, однако те зачем-то все-таки просвечивали картины, «надеясь обнаружить шедевры». ДИО Минобороны Васильева возглавляла с апреля по сентябрь 2011 года, аппарат Минобороны — с сентября 2011 года по январь 2012 года. «На момент начала [дела] я не была государственным служащим, я работала в строительном бизнесе», — добавляет Васильева. По ее словам, ее должность в аппарате Минобороны была связана с документооборотом, и опровергла слухи о том, что вела общение с офицерами в таком стиле, что полковники и генералы рыдали в коридоре. Она также рассказала о том, сколько всего объектов недвижимости и на какую сумму было реализовано во время ее работы в ДИО. «Сумма от реализации федерального имущества, закрепленного за Минобороны, в 2010-2012 гг. составила 24,66 млрд рублей, имущества „Оборонсервиса“ — 15,1 млрд рублей, т. е. общая сумма составила около 40 млрд рублей, — отметила Васильева. — Если говорить о сделках, то их общее количество — около 1500». Согласно экспертизе, фигурантам вменяется в среднем занижение цен на 13% за исключением 31-го института. «Он был продан за 140 млн рублей, а эксперты считают, что он стоил порядка 2,1 млрд рублей. Оценщики, которых привлекло следствие, либо умышленно завышают цены, либо просто безграмотны. Мое мнение — и то, и другое», — резюмирует Васильева. Журналисты также задали Васильевой вопрос об изъятии 24 кг золота, о котором заявляло следствие. «Следствие много чего заявляет — и про арест счетов в офшорах, и про картины-подделки, и про картины из музеев, и про 13 комнат в квартире на Молочном, и про дам с собачками. Я никогда не оценивала свои украшения. Учитывая, что в музеях Минобороны не хранятся женские украшения, они вообще не имеют отношения к уголовному делу», — парировала Васильева. В своем интервью Васильева не вдается в подробности темы личных отношений с экс-министром обороны Анатолием Сердюковым. Лишь рассказывает о том, как они познакомились — на совещании, посвященном реконструкции Кронштадтского морского собора в 2010 года. «Я никогда не считала себя чиновником и решила поработать в Министерстве обороны потому, что на строительном рынке был кризис, и я предполагала потратить время с пользой для своего управленческого опыта. В общей сложности я работала в министерстве около 1,5 года и потом ушла в связи с тем, что рынок стал оживать», — добавляет Васильева. Она также уточняет, что в ее полномочия не входило самостоятельное принятие решений по отчуждению имущества — объекты определяла не она. «Все сделки проверялись Регистрационной палатой и почти все — ФАС, в отношении всех сделок решения принимались на уровне акционеров и совета директоров. Переход прав собственности был зарегистрирован в отношении всех объектов, и до сих пор ни одна сделка не признана судом незаконной, — отмечает Васильева. — Следствие почему-то рассматривает гражданско-правовые отношения как уголовно-правовые и даже не пытается оспорить в суде совершенные нами сделки». По ее словам, 60% торгов по продаже федерального имущества были признаны несостоявшимися, это означает, что выставляемые цены были выше рыночных. «Мы по закону имели право в таких случаях снижать цену на повторных торгах на 50%, но не делали этого или снижали цену незначительно, — отмечает Васильева. В среднем же по большинству объектов следствием вменяется занижение цены на 13%, что, по сути, укладывается в погрешность оценки. Мы провели свою оценку, в том числе с привлечением международных компаний, и она доказывает, что цены на продаваемые объекты были выше рыночных». Претензии следствия по поводу слишком медленного знакомства с материалами уголовного дела Васильева считает необоснованными. По ее словам, из 353 томов ей показали лишь пять, а когда после длительных споров они все-таки пошли по кабинетам осматривать материалы, оказалось, что некоторые тома не подшиты, другие — не так пронумерованы, рассказывает Васильева. «Предъявление дела так и не состоялось — материалы были не готовы к ознакомлению. Поэтому следствие послало в суд незаконное ходатайство о продлении мне меры пресечения. Следователи уверены, что мера будет продлена, ведь суд — это формальность, говорят они», — замечает Васильева и заявляет, что если Мосгорсуд поддержит следствие в этом вопросе, они намерены пойти в Верховный и Конституционный суд отстаивать свою позицию. Ни одно из обвинений Васильева не признает и считает их «несостоятельными, безосновательными и предвзятыми». — Известна ли вам позиция Сердюкова относительно подозрений в его адрес? Есть ли основания для привлечения его к ответственности наравне с другими фигурантами? — Данное уголовное дело необходимо немедленно прекратить. Чем дольше оно будет длиться, тем большие репутационные потери будут нести следственные органы. На вопрос об источниках дохода, которые позволили приобрести ей богатства, Васильева ответила просто: «Я с детства жила в достатке, у меня состоятельная семья, у меня выдающиеся родители, я горжусь ими. В начале моей карьеры я работала в холдинге, который занимался экспортом черных металлов, потом перешла в американскую юридическую фирму, которая занималась обслуживанием западных инвестиций в России, потом работала гендиректором территориального подразделения самой крупной строительной компании в России. А потом 1,5 года работала в Минобороны, после чего вернулась в бизнес». Отношения с Сердюковым в настоящее время она не поддерживает, счетов и активов за границей не имеет. Под амнистию при худшем варианте развития событий попасть не рассчитывает — «иначе социальный взрыв».