Александр Григоренко, в конце июня уехавший воевать в составе ополчения на Украину, дал короткое интервью «URA.Ru» через Facebook (деятельность запрещена в РФ). В нем член молодежного парламента рассказал, где он, как живет, с кем приходится воевать. -Александр, где вы сейчас? -Я в Луганске. -Что там сегодня происходит? -Нас обстреливают артиллерией и минометами. На границах и в пригородах — окопная война. Жестче всего в районе «Металлиста» (Тот самый поселок, в котором погибли журналисты НТВ Игорь Корнелюк и Антон Волошин — прим. ред.). Противник копит силы. -Из чего стреляют по Луганску? Где вы конкретно? -Где я конкретно, сказать не могу, это тайна. А стреляют из гаубиц, в том числе самоходных «Акаций», а также «Градов», минометов и прочего. Но по городу пока не бьют. Во основном по нашим позициям. Но у «укров» мало снарядов для «Градов». Для остального хватает. Обстреливают и днем, и ночью. Я воюю в разведывательно-диверсионном отряде. -...и у вас, разумеется, оружие? -Разумеется. -Какие задачи ставятся, если не секрет? -Я просто автоматчик. Широкие [ставятся] задачи. -Если секрет, то как оцениваете отход [главнокомандующего войсками самопровозглашенной Донецкой народной республики] Стрелкова в Донецк? -Никакой трагедии в отступлении нет. Стрелков дал время Донецку и Луганску подготовиться к обороне. Луганск это время использовал. Тут крепкая военная и гражданская власть. Донецк, я думаю, с помощью Стрелкова подтянется. -Как относится к вам (бойцам ополчения) местное население? -Хорошо относится. Тем более не меньше половины ополченцев местные. Правда нас (прежде всего местных) огорчает пассивность населения. Большинство мужчин призывного возраста не воюет за свой город. -Много россиян воюет? -Около половины. К нам хорошо относятся. Но мы почти не общаемся с населением. Некогда. Воюем. -За нами (то есть за «URA.Ru») и, значит, за вами, следит СБУ. Нашего собеседника, казачьего атамана из Кургана, задержали на границе. Не опасаетесь, что после возможной сдачи начнется охота? -Никакой сдачи не будет. Мы будем воевать до конца. И победим. Дух боевой. От Москвы ждут помощи оружием и специалистами и оборудованием. Вступления войск ждут, но никто особо в них не верит. А что касается СБУ, то на моей пермской земле, когда я туда вернусь, я сам за кого хочешь охоту устрою. Опыт уже есть (улыбается). В общем, не боюсь. Я сделал свой выбор. -Вернемся к Стрелкову. Сейчас его критикуют близкие к Кремлю люди, вроде Сергея Кургиняна (Накануне лидер движения «Суть времени» прибыл в Донбасс и обрушился к критикой на Стрелкова, обвинив его в том, что бросил людей, которых «сейчас вырезают»). -Кургиняну, чтобы получить право критиковать, нужно сначала побегать по зеленке от мин, как я бегал. -Даже такое было? -Да. На второй день в Луганске мы обстреляли их из миномета, а потом сначала бегали от их мин и уже после сами гонялись за их САУ. На «их» же территории. -То есть врага в лицо видели? -Видел. -Бронежилет есть? -Броника нет. Да и с ним в разведке неудобно. У нас диверсионная тактика. Один способ — ударить из чего-нибудь по врагу и убежать. Второй — засада на технику противника. То есть мы разведывательно-диверсионная группа. Разведываем — бьем. -Много уже вылазок было? -Каждый день почти. -Инструктора есть? Они россияне? Говорят, что тактике разведывательно-диверсионных групп (РДГ) учат чеченцы — у них опыт применения «троек» (пулеметчик, снайпер, гранатометчик) большой. -У нас нет инструкторов особых. Все осваиваем на практике. Но есть и группы, состоящие из профи. Обмениваемся опытом. И я все-таки не в спецназе служу. Мы что-то типа фронтовой РДГ. Смешанного состава —и россияне, и новороссы.