В социальных сетях российские журналисты выступили в поддержку советника главы Роскосмоса и бывшего сотрудника газеты «Коммерсант» Ивана Сафронова. Его подозревают в в сборе и передаче сведений, составляющих гостайну, спецслужбам одной из стран НАТО. Спортивный журналист Василий Уткин сравнил арест Сафронова с прошлогодней историей спецкора «Медузы» Ивана Голунова. Также он вспомнил отца самого задержанного. «Знал Ваниного папу, не близко, но неплохо. Сафронова-старшего убили за правду. Сын после этого пошел на журфак, у него та же специальность. Честность Ивана — вне сомнений, как и Голунова, была», — написал Уткин в своем twitter-аккаунте. Сам Голунов признался, что читал тексты Сафронова и восхищался его работой с информаторами. На видео задержания советника главы Роскосмоса спецкор «Медузы» увидел сходство с тем, что с ним самим произошло год назад. Голунов уверен, что «дело Сафронова» изменит российскую журналистику. «Уже совершенно понятно, что после этого дела журналистика в России будет другой», — написал Голунов в своем telegram-канале. Журналист ВВС Андрей Козенко, в прошлом работавший в «Коммерсанте», «Медузе» и «Ленте.ру», заявил, что Сафронов — «патриот до скрежета в зубах». Коллега задержанного не верит, что он виновен. Ваня Сафронов - прямой и честный, пришел в военную журналистику за отцом. Печень оставил в минобороны, чтобы получить источники, которых ни у кого нет. Патриот до скрежета в зубах (читать его твиттер в 2014-м было довольно невыносимо). Ни в какую госизмену я не верю Журналист Алексей Пивоваров усомнился в заявлении Кремля о том, что арест Сафронова связан с журналисткой деятельностью. Он подчеркнул, что обвинение в госизмене в адрес любого человека — очень плохой знак. Происходящее с Иваном Сафроновым — явное и прямое преследование за журналистскую деятельность. Более того, судя по описаниям, которые мы сейчас видим, это не может быть ничем иным, кроме как преследованием за журналистскую деятельность Писатель и журналист Михаил Зыгарь вспомнил, что познакомился с Сафроновым на похоронах его отца, с которым они готовили расследование о тайной продаже ракет из России в Иран. «Ваня в тот момент только собирался поступать на журфак. И сделал все, чтобы продолжить дело свего отца — уже через несколько лет он стал военным обозревателем в „Коммерсанте“, как и отец. И все знают, что Ваня очень порядочный, ответственный парень, который писал про военных и про торговлю оружием», — написал Зыгарь на своей странице на Facebook (деятельность запрещена в РФ). Он уверен, что оба Сафроновых — настоящие патриоты. А их преследователей писатель назвал изменниками. Журналистка Ксения Собчак присоединилась к комментарию Зыгаря. «Полный беспредел с Сафроновым. Почитайте как правильно и хорошо написал мой коллега Михаил Зыгарь об этом», — написала Собчак в Telegram, прикрепив ссылку на комментарий писателя. Немногословной была и журналистка, член СПЧ Екатерина Винокурова. Она присоединилась к открытому заявлению редакции «Коммерсанта», в котором журналисты поддержали коллегу. Корреспондент отдела расследований «Медузы» Максим Солопов вспомнил, что Сафронов много лет свободно общался с высокопоставленными людьми из политики и госкорпораций. Солопов не может представить, что при нынешнем состоянии контрразведки могли бы представить доказательства работы Сафронова на разведку одной из стран НАТО. «Все указывает на то, что в очередной раз живого человека пытаются разменять в игре вокруг чьих-то карьер. Поэтому, разумеется, не верю следствию и рассчитываю, что Иван будет освобожден», — написал Солопов у себя в Telegram. Тележурналист Евгений Попов потребовал открытости дела Сафронова. Также он выразил надежду, что силовики подробнее расскажут, что вменяют задержанному. «Хочется верить, что Сафронов ни в чем не виноват. Не шпион и не предатель. Очень надеюсь, что силовики подробно расскажут, в чем его подозревают, и журналист получит все возможности защитить свое имя и репутацию», — написал Попов в своем telegram-канале. Сафронов задержан в Москве утром 7 июля по подозрению в госизмене. Ему грозит до 20 лет лишения свободы. Сам журналист отрицает свою вину.