Бизнесвумен из Челябинска Юлия Скалева стерла географические барьеры, продолжив развивать свой бизнес в Европе и Азии. В разговоре с URA.RU руководитель рассказала, как женщины в бизнесе обыгрывают мужчин и как сочетать управление международной компанией с многодетным материнством. «Меня забросили в холодную воду» — Юлия, свой путь вы начали в Челябинске. Как стартап с Южного Урала удалось сделать международным? Откуда теперь управляете бизнесом? — С 2022 года я жила в бесконечных перелетах между Челябинском, Москвой и Дубаем. Спать в самолете — особый вид романтики. Дети большую часть времени находились в Челябинске, зимой и осенью — в Дубае. Но пришло время первого класса для средней дочери, и мы с сентября должны были учиться в Дубае. Но экстренно перебравшись в Москву в мае после сложного развода, мы решили, что Москва — лучший город на свете, и пазл сложился сам собой. Мы попали в свой поток. Слушая себя, сделали правильный выбор. Принятое решение развестись с мужем — это четыре года энергии и подготовки к такому решению. Это огромный стресс для меня и детей. Челябинск — мой родной город, где я начала работать с 15 лет. Здесь успешно работает моя первая типография, и мы всегда рассказываем, что мы — челябинские. — В 15 лет? Что за работа была? — Я с детства увлеклась конкуром. Это спорт, в котором всадник и лошадь преодолевают препятствия. Чтобы кататься, работала в конюшне. Стояла зимой на площади Революции, катая детей с родителями. Даже школу ради этого прогуливала. Проводила с лошадьми очень много времени, порой даже ночевать приходилось в конюшне. — Где она находилась? — На АМЗ. Работала там с необузданными жеребцами. Во мне было много энергии, а общение с лошадьми помогло ее высвободить. В тот момент это была точка моего духовного развития и познание себя. — И что поняли? — В жизни надо рассчитывать на себя. Возможностей много, и то, как человек ими распорядится, во многом зависит от него самого. Я училась, поступила бухгалтером-кассиром в одну из челябинских типографий. С бухгалтерией разобралась быстро, параллельно закрывая другие задачи. Стала директором, а в 19 лет занялась бизнесом. Поняла, что в найме твой доход зависит не от реального вклада, а от той планки зарплаты, которую задал работодатель. Мне же хотелось большего. Всегда жил интерес: а что еще я могу сделать такого крутого и полезного? — К такому выводу далеко не каждый придет в 19 лет. Вы могли поступить в другую компанию. — У меня к тому моменту была сложная беременность и сильный токсикоз. Работодатель перестал платить. Мой муж там тоже работал, собственники были его друзьями, но ничего не помогло. А я почувствовала силу. Когда к нам приходили клиенты, старалась не просто печатать их листовки, а предлагать свои решения. То есть мы становились для многих маркетологами. Поэтому когда я уходила в свой бизнес, уже было понимание, что надо компаниям. — Это в каком году было? — В 2010-м. Мы начали работать на перезаказ: придумывали креативы, делали дизайн, находили типографию для печати. В то время я отучилась в техникуме на коммерсанта и ходила на лекции в Челябинский госуниверситет по специальности «Экономика и управление». А в офисе стоял манеж: коллеги по очереди нянчились с ребенком. — Тихой жизни не искали. — Знаете, самые классные бизнесмены — большие невротики. Устройство нервной системы иное. Иногда совершаешь вещи, которые не вяжутся со здравым смыслом. Но если ты этого не сделаешь, начнешь болеть. Наверное, не надо сопротивляться: тебя все равно потащит по пути — добровольно или насильно. Если мир предусмотрел глобальные задачи, то он точно снарядил зарядом энергии на это. Либо ты это с благодарностью принимаешь и реализуешь, либо тебя разорвет на части. Исход плачевный. Меня забросили в холодную воду, и я выплывала. Иных вариантов ведь не было. — Типографский бизнес требует больших затрат. Оборудование стоит дорого. Откуда взяли стартовый капитал? — Мы открылись в 2008 году, и через четыре года пережили рейдерский захват. После него начался период роста, с которого я принципиально веду дела только на свои. Кто-то вещи покупал, а я копила на технику, не привлекая никаких средств третьих лиц. У меня есть партнерства и по другим направлениям. Это выстроенные отношения. И объединяет нас интерес к делу, четкое разделение задач, дополнение друг друга. Я всегда закрываю маркетинг и задачи, связанные с командой, их мышлением и ограничениями. Люблю делиться опытом и помогать в трансформации, когда на это сформировался запрос. «Дома я — женщина, на работе — босс» — Как вы оказались с бизнесом в Дубае? — Страну выбрала аудитория. Тогда был массовый переезд в ОАЭ, и там заработал известный премиальный бизнес-клуб. Ребята написали мне в соцсети, что проводят мероприятие и ищут партнеров на бартерной основе в Дубае. Так мы и познакомились, новые знакомые мне понравились. Им нужен был мерч, и я взялась его изготовить. Очень старалась, чтобы выполнить хорошо и вовремя. Так начался там бизнес. А жить все равно решила в России, я патриот. — Еще у вас есть бизнес в Риме. — И доставка по всему миру. В какой-то момент открывали компании, продавая франшизу. Теперь партнеры стали нашими филиалами. В Италии кооперация с коллегами принесла хорошие результаты. Они помогают нам закрывать в Европе задачи, мы им тоже помогаем развиваться. — Три страны. И вы мама. Сколько лет детям? — Сыну — 4,5 года, дочке — семь, еще одной дочери — 15. Дети активные. На встречи со мной ездили в животе и люльке, сейчас тоже постоянно рядом. Старшая начала работать в моем бизнесе. Ей с шести лет были интересны творческие наклейки. Развивается. Беру детей часто на встречи, чтобы понимали ценность заработанных денег. — Детство это не отнимает? — Они как и все: девочки учатся в государственной гимназии. Сын увлекается хоккеем и футболом. Поэтому восемь дней в неделю мы активно двигаемся в режиме нон-стоп. Берут пример с меня! В первую очередь, интерес и дело жизни — моя проекция. — В Москве вы как адаптировались? — Достаточно легко. Я и раньше по вопросам бизнеса летала в столицу: два-три раза в неделю приходилось. Сложился круг общения, появились друзья. По третьему образованию я клинический психолог. Умею работать с ментальностью: не только со своей, но и других людей. — Без психологии в бизнесе никак? Не каждый предприниматель психологически подкован. — Наша компания на этом строит свой подход. Маркетинговую стратегию для компаний создаем, работая с ментальной сферой. Не секрет, что бизнес — это отражение собственника. В регионах это сложней объяснять, в Москве хорошо идет. Иногда чтобы выполнить пожелания заказчика с подключением нашей экспертизы приходится работать с мышлением владельца. — Для вас бизнес — это что? — В первую очередь, точно не деньги. Это дело моей жизни. Я не могу им не заниматься. Иначе накопленной внутри энергии было бы некуда деваться. Меняя бизнес-процессы, мне приятно видеть, как это довольно быстро отражается на результате. А финансовый результат — это следствие и показатель правильно выбранного пути. — Многие думают заняться бизнесом, но этого так и не происходит. — Если в душе ты деловой человек, то долго думать не станешь. Берешь и делаешь. И нет никакого «подвисания» психики. Не получилось? Не беда! Попробую снова. — Вы женщина, и в делах часто приходится работать с мужчинами. Сложно? — Сложней, чем мужчине, да. Женский подход другой: у нас больше эмпатии, больше творчества. По моим наблюдениям, женщины, если не уходят в мужские энергии, гармонизируют: дома я — женщина, на работе — босс. На переговорах женщине надо больше ресурса, чтобы удерживать поле. Мужчина сильней. Он может дискриминировать. Зато женщина возьмет мягкостью, харизмой, мудростью. Мужчины этого не могут. Но у них есть свои выигрышные стороны. «Сиеста хорошо отражает инертность европейцев» — Сколько человек трудятся под вашим началом? — Непосредственно под моим — пять. В целом численность кадров в нескольких бизнесах — около 60-ти. Со мной несколько коллег переехали с Урала. Это мои единомышленники, доказавшие эффективность. В Москве появились новые задачи. Выход на международный рынок значил работу с менталитетом, отличным от нашего. В разных странах он свой, это обязательно надо учитывать. Тем более в нашем бизнесе, работающем с человеческими эмоциями. Мы индийцев и пакистанцев изучаем четыре года. — Европейцы от жителей азиатских стран отличаются? — Итальянцы русским по духу очень близки. Такие же открытые. Наверно, поэтому мы там представлены. Европейцы немного инертны: сиеста их довольно точно характеризует. Зато российский бизнес более напорист и амбициозен. И это в Италии нам дало преимущество. — Какие услуги вы экспортировали? —Консьерж-сервис по Италии: бронирование отелей, организация экскурсий. На озере Комо любят проводить свадьбы. В рамках работы ивент-агентства создаем декорации, световые короба. — Говорите, будто и границ нет, никаких барьеров не существует. — Я не политик, но стараюсь исходить из принципа, что мир един. И любые барьеры — это лишь ограничивающие убеждения и иллюзии. Есть сложности с персоналом: чтобы реализовать амбиции, нужны сильные кадры. Работаем с зумерами — поколение особое, к ним нужен свой подход. Более расслабленные, они выросли в другой культуре, чем мы. Но в свои 36 лет понимаю, что любая сложность — это точка роста, а он должен быть непрерывным. Но это не про цели, а про глубину. В России для этого условия созданы. Наша страна — лучшее место для развития и раскрытия своего потенциала как бизнеса, так и души.