- Насколько я знаю, когда сюда зашли москвичи, они не скрывали, что идут зарабатывать. Не работать. И они не работают. У прокуратуры есть статистика: около 4 тыс. дел скрыто. Мы с этим сами сталкиваемся, пытаясь передать информацию по точкам торговли наркотикам: дежурки стараются отфутболить материалы.

 

Связка у них понятная: в ней и [начальник службы собственной безопасности] Авсюков. В том году попытались простроить отношения со всеми СМИ. Ты же знаешь: и вашему редактору Аксане Пановой предлагали деньги, чтобы только позитив в работе замечала, Сагру не замечала и так далее. Она отказалась. Скольким еще предлагали? Все отказались? Сейчас, когда у Бородина припекло, все поджоги, взятки стали вылезать, он собрал редакторов и пытался разжалобить.

 

 

- Ситуация у Бородина не политическая, а чисто уголовная. То, что он подал такую версию, – это его сигнал Нургалиеву: «Папа, смотрите, меня мочат – может вас задеть». Но у Нургалиева своя достаточно сложная ситуация, потому что все видят, что происходит в полиции. И Бородин, кивая на Нургалиева, способен только утопить министра.

 

Хотя ситуация простейшая, в уголовной плоскости. Есть хорошая история, когда вице-канцлеру Шафирову жаловался, кажется, Меньшиков: «Батюшка, не знаю, что делать – про меня все говорят, что я взятки беру». А Шафиров ему ответил: «Знаешь, когда я взятки брал – про меня тоже все говорили. А перестал – и говорить перестали».

 

 

- Нет, на Урале всегда любили милицию, уважали. Любой серьезный поступок отмечали, благодарили, потому что когда в городе сильная милиция – это радость для города. Все же помнят и Анискина, и дядю Степу. Но к нам пришла другая милиция, пришла грабить. И самая большая проблема: пока люди боятся говорить. Вот Коля зашел, он все знает, но боится. Потому что нам здесь жить, и так далее. По мне, именно потому, что нам здесь жить, потому что мы не скот, и надо говорить.

 

 

- Да, помню я это заявление (усмехнулся). Меня это удивляет. Представляешь, заместитель Генерального прокурора России (!!!) говорит вашему шеф-редактору Аксане Пановой: «Ты аккуратнее, там же банда в погонах, тебе надо поберечься, пиши заявление на охрану». Она объявляет об этом вслух, а он – в отказ. А мог бы по-мужски поступить. Встать рядом. Сказать: журналистов в обиду не дам. А он под столом прячется.  Непонятно, чего боится. Девушка не боится. А прокурор боится…

 

 

- Здесь или работать, или дружить. Дружба-то понятная: можно в баню сходить, водку пить. Но задача прокурора – работать. Будет он деятельным -  его все будут уважать. Потому что уважают за работу, а не за умение дружить. Будет дружить, ну, наверно, когда-то сделает карьеру.

 

 

- Их много. Мне мой друг Олег рассказал, как его менты украли и требовали выкуп в 10 млн евро… Начались движения в ГУВД: стали уходить профессионалы, те, с кем мы много лет работали бок о бок. Например, [начальник УВД Екатеринбурга] Марат Бисинбаев. Да, он эмоционально был не сдержан, но парень – трудяга, и не было ни одного случая, чтобы он отказал по работе, когда был начальником Верх-Исетского отделения – там барыги выли.

 

Позвонил [депутат гордумы Екатеринбурга] Коля Антонов: «На Уралмаше страшные вещи происходят, райотдел коммерческим стал – наняли таджика, тот собирает для них дань». И тут мы уже начали выяснять, а что же произошло-то? Друзья мне говорили: «Жень, ты как с Луны свалился. Все. Теперь если начальник райотдела отказывается платить, то ему говорят: мы найдем начальника, который будет платить».

 

Это доходит до маразма. К нам приходит опер с Ленинской криминальной милиции и рассказывает: его дернул [начальник полиции Екатеринбурга] Федюнин и сказал - в месяц с каждой банковской точки (отделения банка, даже банкомата) должен приносить по 10 тысяч. Тот, конечно: «Это криминал, меня примут». Нет, говорит, ничего не будет, в крайнем случае – по 159-й статье бесфигурантно. Опер: «Подождите, здесь так не получится – город не тот». «С таким пониманием мы не сработаемся», - сказал Федюнин.

 

 

- У нас есть хороший приятель, подполковник, начальник уголовного розыска. Его дергает начальник полиции и предупреждает: назначу на отдел по борьбе с наркотиками и будешь сюда по полтора «лимона» в месяц заносить. Будешь с барыг получать – все так делают. Парень тут же написал рапорт. Он боевой офицер, воевал в Афгане, связываться с этим не захотел.

 

А несколько дней назад произошел просто забавный случай. Я знаю его со стороны и имею право рассказать: Максим Варлаков, тоже боевой офицер, подполковник. Ему пришло время получать полковника, и он приходит к Федюнину, кладет документы, а тот пишет на бумажке циферку и Варлакову подвигает. На ней: «500». Он с чего будет платить? Не стал. Ему тут же один выговор, другой выговор.

 

 

- Мы в этом городе родились и выросли, и информации стекается много. Приходит один от талышей (азербайджанские цыгане. – Прим. ред.), рассказывает ситуацию: они заплатили какому-то «решале» Абельбауму 3,2 млн за обеспечение монополии на торговлю огурцами и помидорами. Это происходило в кафе «Ланкон». И монополию они не получили, он их швырнул. То есть это даже не взятка, а мошенничество. Схема, как с опером Рахмановым (задержан на прошлой неделе, считается, что обещал пострадавшим торговцам рынка «Таганский ряд» вернуть изъятые деньги. – Прим. ред.): Бородин же на встрече с редакторами так и говорил, Рахманов только смошенничал.

 

Бура Андрей, депутат гордумы, председатель комиссии по работе с правоохранительными органами, вчера приехал: у него люди идут, жалуются на поборы москвичей.

 

 

Ройзман: С тебя-то еще ничего не получали московские?

 

Лантух: Ну, они по нам работают, но мы с ними не работаем.

 

Ройзман: И для предпринимателей в Екатеринбурге нет никаких иллюзий.

 

Лантух: Слушай, что иллюзии строить? Их и не было ни вчера, ни сегодня. Разница в том, что вчера брали борзыми щенками, а сейчас более организованно.

 

Ройзман: И такса повысилась.

 

Лантух: Ну, в этом смысле, да. Тарифы на ЖКХ растут.

 

 

- Я думаю, что это истерика, это посыл Бородина Нургалиеву: ему плохо, его затянули в политику. Отец, разберись, прикрой. Но это подстава: все считают, что это Нургалиев отдал москвичам область на кормление. Хотя я считаю, что Нургалиев – человек-то порядочный, у него система прогнила. Это тришкин кафтан: то Приморье, то Казань, то у нас, то Тюмень. Система валится на глазах.

 

 

- Вот мы сидим, нас куча народу, и мы знаем, что происходит. Пономарев знал об этом раньше нас, у него есть статистика, данные по скрытым преступлениям. Мог сделать заявление, сказать, что ты видишь проблему, ты ею занимаешься? Мог. Он – государево око, замгенпрокурора России. Это один из самых мощных институтов страны, оставшийся со времен Петра I.

 

Козиненко никогда заявлений не делал, но я знаю, что они завалены информацией и они работают. Закрытый опер Рахманов – это работа ФСБ.

 

Но я считаю, что и Куйвашев, и Пономарев, и Мишарин могут взять Бородина за ухо: «Все, дружок». Потому что он дискредитирует власть: люди не слепые – все видят. И не дает власти делать то, что она должна. Какие основные задачи? Создать условия, чтобы люди хотели вкладывать деньги в область, открывать здесь свои предприятия: малые, средние, большие, не чувствовали опасности, платили налоги и спокойно работали.

 

А с таким беспределом никто не хочет у нас работать. В соседнем доме живет парень – серьезный предприниматель, у него работает 400 человек. Мог бы и расшириться: «Нет, - говорит, - выйду за рамки, ко мне тут же придут, деньги потребуют. Лучше я так отсижусь, какой есть». И какое здесь ЭКСПО, какие инвестиции? У региона слава, что здесь работать нельзя: ограбят, менты наедут, бизнес отожмут. Такого не было с 90-х годов.

 

 

- Нет никакой разницы, кто будет начальником ГУВД: хоть москвич, хоть марсианин. Даже национальность не важна.

 

 

- Да, он – казах, и все уважали, он - трудяга. Главное, чтобы это был честный и порядочный человек. Если это будет честный и порядочный – система будет подстраиваться под него. Но если он будет никчемушный, взяточник и коррупционер – то и система такой будет. Это закон.

 

Про Никитина могли что угодно говорить, но он был трудяга и все к нему относились с уважением. А после него пришел целый десант. Кто они? Почему их выгнали из Москвы? Откуда там не аттестованные? Мы отправили документы – пусть разбираются.

 

 

- У меня личное ощущение: все всё знают, но команды не поступало. Это издержки вертикали власти. Пока красавцы – фээсбэшники. Но их одних не хватает. А если команды не будет, так и терпеть? Никто терпеть не будет.

 

 

- Я знаю несколько крупных структур, которых сильно напрягли новые коммерческие отношения с московскими ментами, знаю много работников полиции, которым не нравятся новые порядки… Здесь могут выйти на улицу, и это будет самый массовый В России митинг против ментовского беспредела. Это Урал.

 

 

- Такая мысль есть, но Авсюков – теневой человек, который контролирует все, – близок с Бородиным, и я думаю, что Бородин в курсе. У начальника ГУВД достаточно большая власть, чтобы навести порядок.