Основной вопрос, который задал Анатолий Кучерена: если посадить конфликтующие стороны за стол — они смогут помириться? Общественная палата РФ готовит для президента России Владимира Путина доклад о войне челябинского губернатора Михаила Юревича с судейско-силовым блоком региона. Сегодня в Москву были вызваны члены команды главы региона. Они устроили настоящее ток-шоу в прямом эфире, транслировавшемся в Интернете. В следующей серии будет встреча с представителями облсуда. В течение месяца разбирательство завершится. Если прогнозы экспертов сбудутся, то на стол президенту ляжет специальное заключение. За процессом следит вся страна, его итоги ждут многие регионы, в которых губернаторы не в ладах с силовиками. Как это происходит — в специальном материале «URA.Ru». Разбирательства в войне губернатора Михаила Юревича с председателем облсуда Федором Вяткиным, считающимся главой судейско-силового блока на Южном Урале, в Общественной палате РФ (ОП) назвали «круглым столом» «О сложившейся ситуации с институтами гражданского общества Челябинской области». Хотя все, кто смотрели прямую трансляцию в Интернете, называли его ток-шоу. На нем изучали уголовное дело, возбужденное по факту клеветы в отношении Вяткина. В рамках официального расследования, напомним, прошли обыски в кабинетах и дома у первого вице-губернатора Олега Грачева, его адвоката Сергея Буйновского, председателя областной ОП Вячеслава Скворцова и журналиста-расследователя Владимира Филичкина. Ведущим московской встречи стал известный адвокат Анатолий Кучерена (глава комиссии по проблемам безопасности граждан и взаимодействию с системой судебно-правоохранительных органов), перебивавший гостей студии острыми репликами. На его вопросы отвечали представители команды Юревича. Сторона Вяткина не прилетела в Москву, но это только сделало их оппонентов более откровенными. Для удобства наших читателей приводим полный вариант политического шоу, из которого каждый может сделать свои выводы: Анатолий Кучерена: Нас беспокоит конфликт в Челябинской области. Мы мониторим СМИ. И, судя по этой информации, получается, что идет конфликт между Юревичем и Вяткиным. Член ОП и президиума Ассоциации юристов России Владислав Гриб: Ситуация вышла на федеральный уровень и может повлиять на взаимоотношения органов власти с институтами гражданского общества. До сих пор не могу понять, почему возбуждено уголовное дело по клевете, ведь должно быть заявление гражданина. А я спрашивал у Вяткина, он сказал, что лично не писал никаких заявлений в правоохранительные органы. Как профессиональный юрист могу сказать, что даже если возбуждено уголовное дело о клевете, то нет оснований для обысков. Мы не понимаем, почему следственные действия проводились в Общественной палате Челябинской области. Ее председатель Вячеслав Скворцов транслирует коллективную информацию. Проводить обыски под предлогом уголовного дела — недопустимо. Член ОП от Челябинской области Валерий Шагиев: То, что сейчас происходит — это режим контртеррористической операции. Для чего это сделано? Самый очевидный ответ — чтобы запугать. Нам за последние две недели дали понять: если будете говорить что-то лишнее про определенных людей, к вам придут люди с автоматами. Опасный прецедент для всей страны. Эти демонстративные акции проводились в интересах трех человек — двух авторитетных бизнесменов и председателя облсуда. Правоохранительные органы дискредитируют сами себя. Люди задаются вопросом: неужели эти люди так сильны, что контролируют силовиков? Кучерена: Я выяснял, каким образом тут задействована ФСБ. Есть следователь СК по УрФО. Он может обращаться в ФСБ и давать поручения. Если мы обнаружим, что правоохранительные органы используются, чтобы заткнуть кому-то рот, то это не пройдет. В ближайшее время создадим рабочую группу. И будем смотреть, почему такие конфликты возникают в других регионах. Пусть правоохранительные органы объяснятся. Генпрокуратура, с которой я созванивался, затребовала материалы и даст свое заключение по проверкам в Челябинской области. Скворцов: За последние годы мы получили 12 тыс. писем, 2 тыс. из них — вопросы, касающиеся судов. Детально анализируем каждую ситуацию. Есть три специальных заявления о вопиющих фактах, касающихся рассмотрения дел облсудом, было заключение ОП Магнитогорска. Мы все эти документы отправляли в СК, Высшую Квалификационную коллегию судей, Верховный суд, президенту Владимиру Путину. Самые актуальные вопросы — захваты престижных земельных участков с помощью решений судов. Мы даже сделали расклад по способам, их десятки. Неоднократно просили облсуд пояснить, почему принято то или иное решение. Но разве снизойдет облсуд до Общественной палаты? Один разговор с Вяткиным у меня был, и он сказал, что я нагнетаю ситуацию. Кучерена: А мне говорили, что ОП не дает рекомендации, а пытается вмешиваться в работу суда. Скворцов: Мы делаем только обзоры, составляем рекомендации, обобщения. Вопиющий факт был в 2008 году. ОП обратилась в минэкологии области и прокуратуру с жалобой на выделение земли в прибрежной полосе Шершневского водохранилища, единственного питьевого источника для Челябинска. Главный федеральный инспектор участвовал на нашей стороне. Прокуратура и минэкологии нас поддержали. Обратились с иском в суд. Советский райсуд признал незаконным экологическую экспертизу и выделение земли. Через неделю решение было отменено по прямому указанию Вяткина, у меня есть свидетели. Сейчас земля застроена. Кучерена: И что там сейчас, местная Рублевка? Скворцов: Рублевка! Суд положил начало варварскому захвату земли. Все ушло в карманы чиновников, бюджет ничего не получил. Прокуратура нас поддерживает, но проигрывает в суде. Мы в прокуратуру представили документы на все имущество Вяткина — замки, коттеджи, машины, квартиры. Оно неадекватно доходами. Естественно, все оформлено на сына и жену. А его годовой доход, по информации налоговой инспекции, всего 225 тыс. в год и 775 тыс. за последние три года. В ответ на нашу просьбу проверить информацию следователь СК по УрФО меня вызывает на допрос в здание УФСБ. Пять часов держат в холодном помещении, где я давал показания по моему же обращению. Дал 180 страниц объяснений вместе с заключениями ОП. Все документы в открытом доступе. Мне поставили в вину, что я один собирал информацию на Вяткина. Они снова пригласили в ФСБ. Кучерена: Допрос проводился в присутствии адвоката? Скворцов: Я попросил адвоката. Следователи сказали, что он не нужен. После допроса меня просят пройти в машину. На улице стоят две «газели» и две легковушки. Садят в салон с автоматчиками в масках. Приехали ко мне на квартиру и окружили ее. Четыре часа обыскивали. Искали компромат на Вяткина, но ничего не нашли. Только записку со словами: «У Вяткина очень низкий авторитет среди судей». Изъяли ее и тетрадку с номерами телефонов. Я им открывал даже сейф. Там было 50 тыс. рублей и карабин с полным комплектом документов на него. У следователей было большое разочарование. Изъяли компьютер, диски. Проехали в ОП. То же самое проделали там, а также в офисе благотворительного «Детского фонда», который я возглавляю. Готовлю обращение в СК и Путину. Не вижу оснований для обысков. Кучерена: А их и нет. Невозможно по закону возбудить уголовное дело по коллективному заявлению. Руководитель НП коллегия адвокатов «Южно-Уральский центр права» Сергей Буйновский: Обыски у [первого вице-губернатора Олега] Грачева проводила та же группа следователей. Я присутствовал в качестве адвоката. Только вернулся в офис, прибегает ФСБ. И тут же проводит обыск у меня. Кучерена: Это же грубейшее нарушение! Буйновский: Только в моем случае было разрешение суда, у остальных проводились «неотложные следственные действия», санкции суда не было, ее получили только через 24 часа. Кучерена: Я думаю, уголовное дело возбудили по другой статье. По клевете такое невозможно. Буйновский: Я о том и говорю — они меня допустили в качестве адвоката на обыск у Грачева. А после этого проводят личный обыск у меня дома и в офисе, у моего несовершеннолетнего ребенка, водителя, а таких разрешений суд не давал. Настолько вопиющее нарушение! И предъявили, что я являюсь свидетелем. Кучерена: Судья знает, что у адвоката могут быть документы. Ну кто-то же за этим стоит! Буйновский: В деле есть прослушка и видеонаблюдение на меня, Грачева, Скворцова. Они санкционированы еще в начале декабря. Челябинский омбудсмен Алексей Севастьянов: Я два месяца назад получил представление прокурора о том, чтобы больше не писал Вяткину, поскольку якобы грубо вмешиваюсь в деятельность суда. Объявили, чтобы не писал прокурору области. Мы вынуждены были обратиться к вам, чтобы инициировать «круглый стол». В конфликте замешаны элиты, которые существовали в 1980-е, взаимодействовали и становились при прежнем губернаторе — даже он не мог влиять на них. Мы их хорошо знаем. Новый губернатор хотел получить реальные рычаги влияния на решение социальных и экономических проблем области. Если возьмем документы РУБОП, есть справки о декриминализации «Калининской семьи». Там написано про тесное взаимодействие с судом и другими органами власти. Такая информация подлежит проверке, хотя и не могу утверждать, что соответствует действительности. Самое главное — проблем накопилась масса. А людей используют в политических целях. Те же пострадавшие от аварии на «Маяке» специально прописываются в Свердловской области, там их иски удовлетворяют, у нас — нет. Кучерена: Я не сторонник того, чтобы кто-то вмешивался в правосудие. Но разве нельзя решить вопрос с председателем облсуда? Мы встречаемся с председателями судов, они никогда не отказывали нам. Севастьянов: Суд официально дал мне ответ, что больше не будут меня допускать на свои совещания. Однажды они обиделись, когда кто-то сделал нелицеприятное заявление о них. И судьи мне сказали, что это я спровоцировал. Председатель Союза журналистов Челябинской области Александр Юрин: Могу заверить, что в Челябинской области нет ни одной редакции, куда нужно заходить с автоматами. Каждый день туда ходят люди со своими проблемами. [Журналист-расследователь, один из участников дела о клевете Владимир] Филичкин сразу сказал, что у него есть документы, которые он готов предоставить по первому требованию. Мы сделали обращение на имя [председателя Союза журналистов России Всеволода] Богданова. Не впервые статья о клевете используется в качестве дубины для расправы с журналистом. Несколько лет назад другой журналист получил реальный срок. То дело было политическим. Причем не все коллеги подписали письмо к Богданову, потому что у некоторых появился страх. Кучерена: Это не политика главы государства, это политика конкретных людей. С этим надо разбираться. Филичкин: Что такое «Калининская семья», знаю больше других, потому что работал на оперативных должностях МВД, был помощником прокурора области, потом начал заниматься расследовательской журналистикой. Пришлось больше работать со стороны защиты, потому что силовики на контакт не идут. И я в последние годы занимаюсь критикой конкретных людей за конкретные проступки. Десятки раз судился по искам о защите чести и достоинстве, всегда успешно. В 2009 году осудили за заведомо ложный донос, приговорили к 400 тыс. рублей штрафа. Хотя это был политический заказ. «Калининская семья» объединяет высокопоставленных сотрудников ФСБ, судей и бизнесменов. Со временем бизнесмены очень выросли. В Калининском районе находится ЧЭМК, который имеет отношение к этим деятелям. В рамках расследований выяснил, что в Челябинске строится 300 объектов без разрешений и экспертиз. Начинали строиться еще при прежнем мэре. Мэром стал Юревич и попытался навести порядок, потому что это опасно и нарушает градостроительную политику. Были безуспешные обращения в прокуратуру. Прошли годы, объекты надо сдавать в эксплуатацию. Их собственники начинают узаконивать постройки через суды. Схемы примитивные, но работают: в торговом центре выдается помещение человеку, он пишет обращение в суд о нарушении его интересов, суд узаканивает постройку. Такие решения у нас есть. ФСБ в этих делах сильно засветилось… По уголовному делу о клевете у меня статуса нет. При обыске нашли данные о несоответствии доходов сына Вяткина и его расходов. Дома изъяли документы по этому делу — я готовился к гражданскому иску. Кучерена: Почему все это происходит? Филичкин: Юревич пытается навести порядок. И наткнулся на сопротивление судейско-силового корпуса. Кучерена: Зачем Вяткину, взрослому человеку, это надо? Филичкин: Очевидно, что он не один, за ним стоит большая группа лиц, которая понимает, что с уходом Вяткина с этой ключевой должности решения в пользу определенных ФПГ прекратятся и начнут терять огромные суммы, миллиарды. Это мое мнение. Кучерена: Если мы приедем и посадим вас за стол переговоров, вы готовы к диалогу? Или это война ради войны? Севастьянов: Мы готовы, но есть люди, которые находятся… рядом с Вяткиным. Бизнес-омбудсмен в Челябинской области Александр Гончаров: Предпринимательское сообщество обеспокоено: идет какая-то непонятная война. С Юревичем в область потянулись инвестиции. С декабря и января многие инвесторы начинают отказываться от проектов, потому что ситуация непонятна. Когда-то эта война должна заканчиваться. Итак с трудом последствия кризиса преодолеваем. В декабре области подняли инвестиционный рейтинг, на уровне 3-4-го места в России. Мы с опаской ждем весеннего рейтинга. Это дело государственной важности, и надо решать его как можно быстрее. Кучерена: Подготовьте для нас информацию, как работает бизнес в части судейских решений и взаимоотношений с правоохранительными органами. Адвокат НП коллегия адвокатов «Южно-Уральский центр права» Мангелева: Мы сейчас занимаемся делом Вяткина и «медицинским делом». Кучерена: Это по которому кого-то арестовали? Мангелева: Да, и я защищаю Москалюка. Он не поставлял оборудование, не имеет отношение к делу. Однако у него дома прошли обыски, он арестован по решению суда. Уголовно-процессуальный кодекс определяет, в каких случаях по 159 статье заключают человека под стражу. Однако в суде все наши доводы проигнорировали. Далее члены ОП подвели итог «круглому столу», выразив свои взгляды на происходящее в Челябинской области. Денис Дворников: Проблема взаимодействия региональной и судейской власти стоит давно. При попытке позвонить на мобильный телефон судье чуть ли не ставится вопрос об отставке главы региона. Так происходит. Это признак недостатка правовой культуры. Челябинская область имеет не самые простые исторические корни, имею в виду передел собственности и прочее. Сегодня мы выслушали одну сторону конфликта. Но не верю, что есть только черное и белое. Конфликт зашел очень далеко. В любой драке после нанесения ударов каждая сторона будет обвинять друг друга. Пройдена та грань, когда можно принимать решение на основании показаний одной из сторон. Я против обысков и подобных методов. Это неправильно. Но дайте вспомним, что в течение полугода идет серьезный накат на судебную систему, тем более, что не всегда выдается проверенная информация. Моя личная позиция — идет демонтаж судебной системы. У меня есть опыт общения с Вяткиным, мы провели замечательное мероприятие — открытый урок для школьников в облсуде. Я уверен, что он готов поучаствовать в закрытом совещании. Либо это будет выездное заседание нашей комиссии, либо в ОП. Плюс мог бы привлечь другие регионы. Сергей Ряховский: Челябинская область стала полигоном испытания гражданского общества после появления закона о клевете. Если почитать газеты — после каждого предложения можно заводить уголовное действие. Федеральная власть не стремится это делать. Мы выслушали одну сторону, но сторону, которая борется за построение гражданского общества. Дмитрий Галочкин: Я участвовал в нескольких «круглых столах», касающихся преступности в Челябинской области. Там говорилось о рейдерстве и сращивании преступности с властью. Вы правы, многое делается, прикрываясь именем Российской Федерации. Ко мне обратилось несколько бизнесменов из Челябинской области. В их отношении применяются такие же методы — люди в масках, сотрудники ФСБ, например, приезжают, чтобы взять экологические пробы на златоустовском заводе «РИКО». Этим они не должны заниматься. Это же просто смешно. Приехали также в масках и с судебным постановлением. Эта ситуация не должна распространиться в других регионах. Южный Урал достоин того, чтобы им занимались. Сейчас идут имиджевые потери. Нужно выезжать в регион и проводить совещание. Кучерена: Мы сегодня не будем принимать решение, пока не выслушаем вторую сторону. Ряховский правильно говорит: часто критикуют и Путина, и Медведева, но ни разу не слышал, чтобы кто-то из них обратился в правоохранительные органы с требованием возбудить уголовное дело о клевете. Если усмотрим, что в сложившейся в Челябинской области ситуации есть заинтересованность судейского сообщества и правоохранительных органов, мы скажем об этом, доведем до президента. Если у кого-то больное самолюбие, наверное, ему не надо работать на госслужбе. У нас есть информация, что в других регионах складывается подобная ситуация. Но если руководители регионов будут устраивать соревнование — кто главнее, кто курирует ту или иную «поляну», — то непонятно, зачем мы существуем. Если хотят кого-то упрекнуть, что кто-то занимается личными делами, например Скворцов использет свой статус и решает свои дела, то дайте факты. И мы будем разбираться. Но таких фактов нет. Понятно, что никому не нравится критика, но нужно признать ее или выйти на пресс-конференцию и сделать заявление. А сейчас говорится, что кем-то написана жалоба о клевете. Надо разбираться. Есть эмоции, а есть закон. Я предлагаю выслушать другую сторону. Мы экстренно собрались, не успели приехать представители облсуда. Проведем либо выездное совещание, либо создадим специальную группу, которая выедет на место. Я понял, что вы готовы идти на компромиссы. Дальше мы выслушаем другую сторону, и после этого будем принимать решение. По окончании «круглого стола» Кучерена попросил членов ОП остаться в кабинете. А корреспондент «URA.Ru» в это время дозвонился до Алексея Севастьянова. «Самый главный итог — нам удалось донести до федеральных властей свою позицию о давлении на гражданское общество, которое озвучивает проблемы граждан. Не останутся без внимания и факты — по уголовному преследованию общественных деятелей области», — отметил омбудсмен.