Федеральная повестка подбрасывает непростые вопросы для мусульманских лидеров — национализм, погромы, незаконные мигранты, преступность, решать которые сейчас будет нелегко. В регионе не всё в порядке с кадрами — имамы стареют, а молодёжи нет. Прежний муфтий Мухаммедгали Хузин оставил дела не в самом лучшем состоянии. Со всеми этими проблемами в Прикамье придётся разбираться 33-летнему уроженцу Соликамска Рустаму Галимову, которого на прошлой неделе Минюст зарегистрировал председателем Духовного управления мусульман Пермского края. В интервью «URA.Ru» новый глава муфтията рассказал о том, останется ли Прикамье по-прежнему «тихой гаванью», свободной от экстремизма, усилится ли в регионе традиционный ислам и что общего у Рустама-Хазрата с ваххабитами. — Рустам-Хазрат, вас можно поздравить с официальным вступлением в должность? — Да, мы получили все необходимые документы из Минюста, и мой предшественник Мухаммедгали-Хазрат сдал дела. Они не в самом лучшем состоянии, есть финансовые долги, но небольшие. С коммунальными службами договоримся о реструктуризации задолженности, со временем расплатимся. Что касается духовных дел, то я после визитов в ряд общин (а их у нас в крае порядка 90) отмечу, что глубинке не хватает внимания муфтията. Люди истосковались по общению. Будем решать вопрос с оплатой труда имамов. Заключим с ними трудовые договоры, чего раньше не было, будем делать записи в трудовых книжках, чтобы шёл стаж. Многим имамам, чтобы свести концы с концами, приходилось держать подсобные хозяйства. Идея привести всё в соответствие с трудовым законодательством понравилась и краевым властям. — Мухаммедгали Хузин объяснял своё отстранение происками ваххабитов. Вы — ваххабит? — Нет, я известен среди мусульман как человек, оппонирующий ваххабитам. В основе нашего желания сменить руководителя муфтията было стремление воссоединиться с Центральным духовным управлением мусульман России (ЦДУМ). Все, кто в курсе, понимают, что ЦДУМ и ваххабиты — это разные вещи. Думаю, что это заявление Мухаммедгали-Хазрат сделал в попытке сохранить руководство над муфтиятом. — Ислам всё прочнее ассоциируется с преступностью и насилием. За примерами далеко ходить не надо. В Бирюлёво недавно был погром, вызванный, в том числе, негативным отношением к выходцам из Средней Азии. — Национальные конфликты искусственно раздувают. Но мы должны признать наличие проблемы — часть мигрантов не спешит адаптироваться к русской культуре и обычаям. Необходимо создавать центры, где их можно было бы обучать русскому языку, этикету, принципам общения. Это помогло бы снизить градус конфликта. Между татарами и русскими нет ведь проблем? Такую же модель надо реализовать в отношении мигрантов. — В Перми уже были массовые драки между диаспорами. Повторение возможно? — Насколько мне известно, главы диаспор делают всё, что бы это не повторилось. Мы это решим на внутреннем уровне, договоримся между собой. Нет ничего лучше, чем договориться. Если сравнивать с тем же Бирюлёво, то я не вижу в Перми таких же взрывоопасных точек. Пермский край по-прежнему относится к числу спокойных территорий с низким уровнем угрозы экстремизма и национализма. К слову, я не думаю, что идея таджиков поселиться отдельной деревней возле Перми так уж плоха. Россия — многонациональная страна, здесь есть татарские, башкирские, удмуртские деревни. Если таджики хотят укорениться здесь, то это — хороший вариант адаптироваться. — А как быть с полулегальными мечетями на Центральном рынке и на рынке в Заостровке? Арестованный лидер таджикской диаспоры Сейфутдин Одинаев не раз выступал там с пламенными речами. — Они переходят на легальное положение, идёт процесс их регистрации. — В связи с вашим назначением Прикамье теперь будет больше тяготеть к Уфе и Казани? — Если брать религиозную сторону вопроса, то в плане поддержки нас кадрами имамов и связи с арабским миром, Казань и Уфа крайне важны. Пермскому краю пойдёт на благо, если в регионе усилится традиционный ислам. 7-летняя изоляция не пошла на пользу. Своеобразный «железный занавес», опущенный Мухаммедгали-Хазратом, не позволял, например, привлекать молодых имамов из Казани и Уфы, когда была необходимость заменить кого-то в Прикамье. Есть ещё экономическая сторона. У нас растёт спрос на халяльную продукцию — еду, разрешенную мусульманам. В Уфе и Казани много соответствующих мясокомбинатов. Думаю, в Перми откроется несколько халяльных магазинов, возможно, появится халяльный мясокомбинат на юге края, где много мусульман, — в Бардымском или Октябрьском районах. Вы вот спрашивали о религиозной розни, а в Соликамске и Березниках 3 халяльных магазина открыл русский православный предприниматель, уловив спрос на эту продукцию. — У вас была встреча с Владимиром Коневым, начальником отдела религиозных отношений администрации губернатора Пермского края. О чём вы с ним договорились? — Он поддержит нашу инициативу уделить больше внимания духовному образованию людей. Речь идёт об открытии школы-медресе в следующем году, а пока — о повышении квалификации имамов. В ряд мечетей будут приглашены молодые имамы. Дважды в год для них в Перми будут проводиться курсы повышения квалификации. Кстати, если Мухаммедгали-Хазрат передаст нам интернет-сайт Духовного управления мусульман Пермского края, то его наполнение изменится в сторону увеличения религиозного духовного содержания. Там слишком много внимания уделялось политике и новостям. Думаю, для этого больше подходят другие сайты. — В последнее время говорят о росте интереса русских к исламу. Вы его заметили? — Да, интересуются так же, как всеми остальными религиями. Но, например, в Соликамске никто из русских ислам не принял, разве что из смешанных семей.