Министру спорта Свердловской области Леониду Рапопорту на днях стукнуло 55 лет. Но он себя на них не чувствует и, несмотря на все слухи и вал критики, твердо намерен занимать вверенное кресло еще очень долго. Сидя в нем «довольно основательно», чиновник рассказал нам, почему власть любит в основном хоккей и футбол, не разбрасываясь при этом госбюджетом даже ради любимых клубов. Министр раскрыл нам судьбу разваливающихся спортивных площадок, секреты подготовки к чемпионату мира по футболу 2018. Что делать, если от тебя бегут тобой же взращенные спортсмены, почему губернаторы разговаривают с министрами «прямой русской речью», как лоббировать интересы своей семьи и какой станок стоит у него в комнате отдыха – в интервью Леонида Рапопорта специально для «URA.Ru». Леонид Аронович оказался гостеприимным и открытым человеком, а потому согласился ответить на все вопросы, включая неудобные и давно занимающие его оппонентов во власти и вне ее. Министр любит выглядеть с иголочки, а потому старается контролировать каждое сокращение мышцы и под объективом фотоаппарата чувствовал себя несколько скованно. Скучные кабинетные фотографии Леонид Аронович предложил частично заменить снимками из личного архива, но так и не решился прислать три самые занятные: в кругу своей большой семьи, в плавках под водопадом и с гранатометом на сборах – их читателям придется просто представить. - Перво-наперво, с днем рождения, Леонид Аронович! Круглая дата, 55 лет, если не ошибаюсь? -При этом я выполняю нормативы ГТО на 40 лет! -Кстати, а у нас будут введены вот эти самые нормативы ГТО? -Мы, как раз, являемся пилотными и уже этой весной начали реализацию в общеобразовательных школах Свердловской области. - Леонид Аронович, начать разговор хотелось бы с довольно острого для тех, кто переживает за наш спорт, вопроса. У нас сразу несколько профессиональных клубов, но любимцами власть предержащих являются лишь футбол и хоккей – и я говорю не только про Свердловскую область. -В 2009 году, в конце декабря, когда было мое назначение, был разговор с председателем правительства Грединым, о том, какие виды спорта развивать. И мне был задан вопрос: не проще ли нам, как в Мордовии, сделать и развивать спортивную ходьбу, это каждый олимпийский цикл две-три медали, а остальные - не развивать. Уж коли я попал в министры - ответил ему, что на тот момент работал в коллегии на протяжении уже 20 лет и не хотел бы прекращать развитие и иных видов спорта, которые получали государственную поддержку. Должны ли бюджетные деньги вкладываться в профессиональный спорт? Вспомним немножко истории: когда у нас Советский Союз развалился, те ведомства, которые поддерживали и ДЮСШ и спорт высших достижений, исчезли. И все бремя легло на бюджеты муниципальные и областные. Это трудно, но, конечно же, есть традиции: в советский период волейбольный клуб «Уралочка» 15 раз становился чемпионом страны. И что, это бросать? Нет, просто стали выстраивать более четкие отношения с шефами, которые их поддерживали. Бюджетные деньги, по большому счету, не должны вкладываться в профессиональный спорт, но у нас нет законодательства, такого, которое есть за рубежом, где профессиональный спорт содержат за счет очень важной отрасли - медийной, за счет трансляций: ТВ, газет, Интернета и т.д. Вы помните, была дискуссия в том году, в Совете Федерации, которую поднял Фетисов, о том, чтобы финансово-промышленные группы взять и развести со спортом? А как развести, если нормативные документы, которые регулируют систему спортивной подготовки, детские спортивныешколы, вузы, сузы, ну, там, где есть физкультура, - они не могут содержать все это сами. Вот и выходит, что у нас 18 клубов профессиональных мы поддерживаем в Свердловской области. - Поддерживают в разной степени. Тут - большая пачка денег, а вот тут насыпана мелочь… -Да. Мы делали сопоставление между игровыми видами спорта и индивидуальными. 80% вкладывается в игровые виды спорта, а 20% - в индивидуальные и циклические. А медали дают: 80% в основном циклические виды спорта, индивидуальные, а не игровые. Это феномен игровых видов спорта. Это феномен, нашей, в том числе, и культуры, и боления, и сопереживания, потому что когда футбольный клуб «Урал» собирает, и я надеюсь, будет собирать 27 тысяч, а через несколько лет 45 тысяч на своем стадионе. Я преклоняюсь перед Андреем Козицыным, который поддерживает сразу пять видов спорта, в том числе баскетбольный клуб УГМК. Лучшие спортсмены мира играют в этой команде. А может, они бы не играли, и где бы мы были? Ведь даже когда спортсмен тренируется, особенно - в командном виде спорта, должен быть лидер. А когда есть лидер - как, например, мировая звезда Таурази, трехкратная олимпийская чемпионка, то, конечно же, это возможность для других, в рамках выстраивания системы подготовки - тянуться. И вы посмотрите на глаза тех детей, которые это все видят. -То есть по сути дела, идеальная модель это вот БК "УГМК", которая существует сегодня на деньги Козицына... - Еще, наверное, в 2009 году мне говорили: «Дай нам, дай нам, дай нам». Но я сказал нет, сказал, что надо правила игры определять. И мы определили, что до 30% бюджета игровым командам мы поддерживаем. У нас нет, я даю честное слово, ни одной команды, которую мы 100%-но финансируем. Даже гандбольный клуб УПИ наш, где основное финансирование со стороны бюджета Свердловской области, все равно у него есть поддержка со стороны УрФУ и некоторых спонсоров. Ну, все равно нам было важно декларировать до 30%, а дальше - 30% это собственная финансовая деятельность клуба, раз мы говорим о клубе, а дальше работа с титульными спонсорами. Дальше было важно договориться, чтобы никто дорогу не перебегал друг другу. Мы знаем, кого финансирует НТМК, УГМК и ЕВРАЗ ну и другие финансово-промышленные группы. И даже когда просят команды письмо написать и помочь им в отношении финансирования - я говорю, что не могу, потому что они там и так поддерживают настольный теннис, они поддерживают самбо, они поддерживают дзюдо, баскетбол женский и баскетбол мужской. Это я про УГМК. -Ну вот у БК «УГМК» есть серьезный спонсор, а у БК «Урал» - нет, хотя мальчишки хорошо играют. Но они не могут выйти на уровень выше именно из-за отсутствия денег. Не из-за отсутствия профессионализма... - Совершенно верно, но ведь для того, чтоб просить деньги, не надо приказа. Возможно, это есть, когда высшее доверенное лицо говорит: надо поддержать ту или иную команду. Но в большинстве весь процесс идет в рамках выстраивания коммуникаций и связей, договоренностей – тут важно, знают вас или не знают или это идет история длительных отношений. История отношений УГМК, история отношений «Уралочки», история отношений ТМК, которая поддерживает футбольный клуб «Урал». - Вы как министр и человек как внутренние приоритеты по видам спорта для себя расставляете? - Из игровых видов спорта лично мне нравится футбол, я сам в него неплохо играю. Очень неплохо играю и в хоккей, я мастер спорта. - Вы говорите хоккей, а бюджет «Автомобилиста», насколько я знаю, пока сверстан только на квартал. Все, дальше нет средств? Закрываем клуб? -Если вы обратили внимание, у нас всегда очень важно сформировать бюджет, который идет через фонд спорта. У нас всегда начинается с одной единицы, заканчивается другой. В 2009 году это было 300 млн, в 2010-м - 340, в 2011-м - 350, в 2012-м - 370, в 2013-м – 391. В этом году - 412 миллионов. На тот то год мы закончили 1 млрд 200 млн. Конечно же, будет поддержка. - И клуб точно не останется без денег? - Я благодарю губернатора, который взял под личный контроль развитие клуба и спас «Автомобилист» от того, что было ранее. Это связано, в том числе с привлечением новых источников и ресурсов в команду. Деньги, которые сегодня получают самые высокооплачиваемые игроки в месяц - это более семи нулей, но тут это вопрос этики и взаимоотношения клуба со спортсменами, а потому не буду раскрывать все суммы. - Так плавно мы перешли к вопросу заработка игроков. Как они коррелируются с заработками тренеров в тех же ДЮСШ? -Я знаю, сколько получает тренер в ДЮСШв Свердловской области. В среднем 22-23 тыс. рублей, но есть у него возможность получать и больше - до 60 тыс. рублей в месяц в ДЮСШ олимпийского резерва. Это те тренеры, которые подготовили олимпийцев. Более того, это мы ввели новые правила начиная с лондонской Олимпиады: тренеры, которые подготовили чемпионов Олимпийских игр, и летних, и зимних, получают через фонд спорта гораздо большие суммы, чем я назвал сейчас. - Но ведь далеко не все воспитывают чемпионов, есть же просто тренеры, которые тоже тренируют детей. - И как им быть, да? Для того, чтобы была перспектива, для всех тренеров, которые работают со спортсменами, мы выстроили структуру, и мне приятно, что происходило это при моем участии. Профильные классы ДЮСШ по базовым олимпийским видам спорта, ДЮСШ олимпийского резерва, это уже получение финансирования со стороны федерального бюджета, центры спортподготовки - у нас их четыре, училища олимпрезерва, дальше - это звание сборной команды страны. И, кстати, Свердловская область одна из немногих, где максимальное число аттестованных спортивных федераций. Это, кстати, сложный вопрос. Когда я стал министром, ко мне потянулись знакомые, друзья, по одному, все вместе… Вы кто? Мы каратэ. Мы каратэ до. А вы кто? Мы каратэ после. Мы каратэ вместо. А я им всегда говорил: определитесь, кто у вас главный? Эти правила игры оговорили в том числе и федералы. Финансирование у нас идет и от федерации - это около 190 млн рублей: появился на них спрос - тут же встречный вопрос возник «а что вы сделали?» Да, мы дали вам денег столько-то, что вы сделали? В ответ тишина. И с циклическими видами спорта похожая ситуация. - А федераций ведь действительно много расплодилось, и вот мы уже в который раз наблюдаем за их конфликтами – шахматная, хоккей на траве. Что они не могут поделить? - Мы создали программу и уверенно ее реализуем, она выросла с 1 млрд до 6 млрд рублей. И сразу появилась большая группа людей, которая попыталась найти коммуникации со мной, в рамках каких-то полутонов договариваться о чем-то. Со мной невозможно договориться по строительным объектам. Почему? Потому что есть конкурс, в котором побеждает сильнейший. Я даже сыну помогать не стал, он у меня предприниматель. В итоге уехал в Москву. Вторая позиция: кому-то всегда кажется, что кто-то больше получает денег, возникают фантазии… Третья позиция: мы подошли в некоторой части формально к оформлению федерации. И конечно же, где-то мы столкнулись и с неправдой, и, конечно же, кому-то показалось, что ресурсы пошли – и больше не надо работать. Не все в эти вещи вписываются, и много людей, которым по уму надо работать со спонсорами - этого не делают, им кажется, что надо просто к министру идти. - Похоже, тут вопрос еще и с квалификацией тренеров и вообще спортивных менеджеров? - Конечно. Что у нас приходит в спорте? Да, у нас нет материальной базы. Но ведь и в методике они далеко от нас ушли ведь. Ведь Олимпийские игры, это, по сути, национальное первенство Голландии по конькобежному спорту. Они фактически взяли все и во всех дисциплинах. - Где у нас в итоге самый большой провал? - У нас не все плохо. Мы строим спортивные базы, мы строим системы отношений с общественными организациями, но у нас есть большой пробел по тренерам. Потому что у нас развалилась, на мой взгляд, современная система подготовки тренера. У нас все в возрасте. А свежая кровь должна быть. Это связано и с зарплатами, и с теми условиями, которые создаются. У нас сейчас идет атака мощная, мы сдали 144 объекта, из них 44 крупных. Но мы только исполняем то, что должно быть. По тренерам здесь универсального рецепта нет – должны, видимо, вернуться в вузы тренеры, которые с практики, но и это надо финансировать. - Кстати, вузы - в них все это тоже развивается  и командные виды спорта, и остальные. У нас вот УрФУ славится командами, хоккейные манежи строить будут. Как-то планируется это насаждать активнее в других вузах? - Говоря о конкурентоспособности вуза, могу назвать три показателя, которые их характеризуют. Первый - это легендарные ученики. Второй - это научная школа. Третий показатель - это спорт. И вот, для вашего сведения, не только УрФУ работает по спорту, но и Лестех набирает обороты, УрГЭУ по целевому набирает спортсменов. Это уже американская модель. Это сейчас уже развивается. - Вы упомянули сына, не могу не спросить: как лоббируете интересы семьи? Я, может быть, ошибаюсь, но у вас супруга занималась спортивными вещами, то ли оборудование, то ли продажа. Вроде бы какая-то компания спортивная… - С момента захода меня в госструктуру от «какой-то спортивной компании» осталось только название. Содержания никакого нет, и это все просматривается. Ведь это кажется обывателю, что у нас тут потоками все идет на распил. Но силовые структуры - это же контроль ежесекундный за всем, что мы делаем, и тут все чисто, откровенно. Пример вот, если говорить о «лоббировании» интересов семьи: я вот работаю в УПИ 25 лет, а мой младший сын обучается на контракте – я к тому, что «можно было быть и повнимательнее». - Просто сложно поверить, что министр спорта и иные структуры совсем никак не связаны. Я уже не про семью – про иного рода лоббизм. Это ведь нормальная деловая практика всего мира? - Первый посыл: мне поздно садиться. Второй посыл: я один. Лидер, максималист, всегда обречен быть один. Конечно, есть команда, интересы отрасли, но я просто скажу: это мое, я это знаю, я этим живу, это моя жизнь. Ну не знаю, возможно, покажется пафосно, но принцип у меня работы тоже спортивный: «взялся – ходи». - Рассказывают, что министерство спорта заказало себе флаг, гимн. Я так подозреваю, что следующий этап - это пошив формы работникам, и, возможно, потом строем будут все ходить... -А я ведь именно у вас и прочитал о некоторых формализациях у нас. Вы знаете, а я за то, чтобы министерство было узнаваемо. За рубежом есть отдельная униформа у работников спортсооружений. И в этой связи я попросил разработать логотип, чтобы структура наших учреждений имела свой фирменный знак, эмблему. Для того чтобы можно было визуализировать каждую структуру, подразделение: центральный стадион, «Аист», гора Белая, футбольный манеж. Чтобы это было видно, чтобы люди это понимали, что они пришли в объект, который имеет прямое отношение к министерству физкультуры и спорта. Мне кажется, что это качественное отличие. - Насчет спортобъектов, кстати: вот есть стадионы РТИ и стадион «Уралмаш». Что с ними будет, какова судьба? -РТИ имеет долгую печальную историю, еще на протяжении 10 лет, когда я был депутатом городской Думы, и она связана с тем, что этот объект был продан. Но мы договорились о том, что стадион не будет перепрофилирован. Если там случится попытка начать строить жилые дома, коттеджи, я вам скажу, что я первым выступлю против этого и буду обращаться напрямую к профильному федеральному министру. - То есть вы добьетесь, чтобы там остался спортобъект? - Да. Мы приготовили предложение о том, чтобы там разместить центр по игровым видам спорта. Я за то, чтобы было больше подобных структур. Футбольный манеж получился, хорошо получается «Аист», и я считаю, что требования у меня к качеству спортивных сооружений достаточно серьезные. Расскажу историю про трамплины: проектировались они одной фирмой. И для того, чтобы мы не строили «белых слонов» или памятников - мы в каждый квартал приглашали иностранцев, и один приехал и сказал: у вас нормальные трамплины 40, 60, 90 и 120, но надо 90 и 120 поднять на 23 см. Я подошел к губернатору Мишарину, вот надо поднять, чтобы эти трамплины не были учебно-тренировочными, а были соревновательными, надо их поднять. Он - да, поднимай, сколько денег? Это больше сотни млн рублей, я ему сказал. Он мне ответил прямой русской речью. Мне пришлось защищаться в уважительной манере. Но в итоге деньги были выделены. -А второй объект? У вас есть проект реконструкции стадиона «Уралмаш»? - Есть проект, есть эскизный проект, есть документация. Начали уже реконструкцию. - Публиковать проект не собираетесь, доносить до общественности не планируется? - Я распоряжусь, чтобы его опубликовали, тут нет ничего такого. Это будет простой 10-тысячник. Сначала мы хотели сделать его крытым, потом посчитали - нет денег. Стоимость его около 590 млн рублей, если он открытый, если крытый – почти в два раза больше. Стадион, по-видимому, будет называться «Урал». - Сейчас мы говорим про реальные объекты. Говоря об объектах, которые стали в некотором роде мифом - то, что при Росселе закладывалось. У нас были в планах, я помню, Академия тенниса, Дворец водных видов спорта… -Академия стоит около 9 млрд рублей. Было проведено совещание федералов, где было определено, что та структура, которая называет себя «Теннисный центр», берет на себя 30%. Оставшиеся 70% делятся в пропорциях: 70% - федералы, 30% - Свердловская область. Вопрос: выгодно ли строить данный объект стоимостью 8,7 млрд рублей, из которых область даст 1,3 млрд? Конечно, выгодно. Это проект, по которому принято концессионное соглашение, и это первая модель ГЧП по строительству крупных объектов вообще на Урале. Меня уже Москва спрашивает: дайте то, что вы подготовили. В середине мая выйдет постановление правительства, где будут оговорены все условия строительства этого объекта. Он расположен будет на Сибирском тракте. Там есть перспектива, показаны деньги федеральные и спонсорские. Вопрос по поводу Дворца водных видов спорта, который стоит 2,4 млрд рублей. Есть все документы, есть землеотвод, Екатеринбург в 2011-м или 2012-м выделил 5 млн рублей для того, чтобы его начать, но при условии наличия федеральных средств. Мы не можем начинать строить крупные объекты без федеральной поддержки. Но в федеральную программу мы не можем записаться ни в том, ни в этом, ни в следующем году, потому что федеральная программа  на определенный период принимается, с 2006 по 2015 годы. И только с 16 года, они будут ее "расшивать", чтобы туда включить новые проекты. Для этого надо к 15 году провести новую экспертизу. - Вроде бы уже оговорено - чемпионат будет здесь. И тем не менее с этой реконструкцией такое бурление в негативную сторону? Свои не верят, что чемпионат будет, иностранцы масла в огонь подливают и тоже говорят, что ЧМ в России почему-то может не быть. Безосновательно? - Есть события, есть слухи. То в России не будет в ЧМ, то Екатеринбурга там не будет, то денег не дадут. Просто есть как позитив, так и негатив. Помните Олимпийские игры? Вера нужна. Может, кто-то верой слаб? -В 2010 году 9 мая, когда мы вместе с замглавой администрации Екатеринбурга Сергеем Тушиным в «Космосе» на колене у Чернецкого подписывали последнюю информацию о заявочной книге чемпионата мира 2018 в городе Екатеринбурге, лишь бы попасть в нее - никто не верил. Аркадий Михайлович вообще говорил: Что это такое? Что за отношение к болельщикам? А если они разрушат стадион? А если они разрушат полгорода? Ответственность за это несет региональный оргкомитет. А потом такой: «Да этого не будет» - и подписал. И вот я уже через два года приезжаю в Пелым, а там меня бабушка какая-то спрашивает: сынок, когда там чемпионат-то? То есть мы уже изменились, появился новый феномен, который изменит город Екатеринбург и изменит область. Сначала всегда кажется, что ничего невозможно сделать, потом оказываются выстроены этапы и все получается. Тот эффект, который произведет ЧМ, переоценить сложно - он ускоряет обновление регионального продукта, это уже экономика. Как вы считаете, весь Челябинск сюда к нам приедет или не весь? Ханты-Мансийск? Весь Дальний Восток куда поедет? Они будут здесь. У нас будет ЧМ, мы его проведем, и мы будем гордиться, что он у нас был. И Екатеринбург узнают. Помню, когда мы были в Сочи, в преддверии Олимпийских игр выступали иностранные эксперты и говорят: ну вот, мы знали, есть Россия, сейчас мы узнали, что есть Сочи. Но о нас-то они пока не знают. - Когда станет известно, какие игры ЧМ у нас пройдут? - Я уверен, что мы это узнаем либо в 16, либо в 17 году. Это объективные вещи. - И все же ощущение, что о ЧМ сегодня разговаривают только журналисты и самые ярые болельщики, ну и министры - больше никто не говорит. Почему нет поддержки болельщического настроения? - Да, вы правы, я сам чувствовал ту энергетику, когда мы проносили олимпийский огонь, это было явление, которое всех захватило. Для нового боления, возможно, просто рано, говоря о каких-то объективных процессах. Но сейчас косвенно уже заметен интерес - например, возросло количество людей, которые на уровне сервиса хотят изучить английский язык. Возможно, надо пережить чемпионат мира в Бразилии в 2014-м. - А почему ЦПКиО под фан-зону отдаем? Почему не акваторию городского пруда? -Нам никто не разрешит проводить действие масштабное в центре города ночью. Вы помните, как мы с вами переживали кубок России по футболу? Когда играли "Динамо" с "Рубином". Мы ведь не знали, что это такое. Мы увидели болельщиков в плохом смысле этого слова. Это тоже опыт, и что полиция не знала, что делать. - Почему одна только компания работает с Центральным стадионом, одна ФПГ во всем процессе? - Так получилось, что «Синара» завершала реконструкцию стадиона. По-видимому, здесь кто-то что-то подумает, но тут простая логика: вы делали этот стадион, вы знаете, как его делать. Я им доверяю, потому что знаю, они сделают, как надо. Тут никакого умысла нет. - Вы с самого начала настаивали, чтобы этот объект был на этом месте? Не было понимания, что могло быть лучше где-то еще? - Когда приехали специалисты ФИФА, они увидели Центральный стадион и сказали: вот это место и это он. Это было определяющим. Но они просили приготовить предложение. Я делал предложение, и мы делали расчеты с тем, что этот объект должен быть государственным, нам надо посчитать вопрос, связанный с логистикой, эксплуатацией, в связи с тем, что сейчас содержание стадиона стоит 80 млн руб. в год, а новый стадион будет стоить 160 млн в год, что нам надо тратить 240 млн только из бюджета на содержание двух стадионов? Я провел мониторинг: в Италии, Англии, Греции - если на содержание стадиона в год идет больше 1 млн долларов - его в итоге сносят. -Вы упомянули, что с Чернецким подписывали документы, с Тушиным вы общались. Сегодня город резко «наезжает» на область, защищая свои какие-то интересы. В то же время в сторону регионального минспорта – ни одного камня не брошено. У вас какие-то особые отношения? - Вы знаете, говоря о ЧМ 2018 - было написано "город Екатеринбург" и ради бога надо было сделать так, чтобы Екатеринбург и получал все деньги и ресурсы, которые бы шли на эти проекты, но по закону получателем является субъект федерации. Было бы иное соотношение допусков – мы были бы рады только помогать. Региональный комитет занимается этим, поскольку ЧМ - это еще и дороги, и близлежащие города. Мне-то важен не только процесс, но и результат спортивный, а я спортсмен, и я знаю правила игры в спорте, они всегда порядочны. Тех, кто выступает не по правилам, дисквалифицируют. Они просто меня знают, я два созыва возглавлял комиссию по физкультуре в Гордуме. У нас нормальные конструктивные отношения. -А работой нашего городского управления по развитию спорта вы довольны? Людмила Фитина справляется? - Я лоббировал ее кандидатуру, когда был депутатом, когда я был деканом факультета, она работала вместе со мной и на кафедре. И я ее знаю, как умного, квалифицированного человека. - Поднимемся на уровень выше. Вас постоянно отправляют в отставку, но вы крепко сидите в кресле. Верны ли слухи, согласно которым вы - протеже российского минспорта Виталия Мутко? А если не он, то кто ваш покровитель в Москве? - Вот как только появились деньги, то сразу появились различные подходы к моей семье, типа: «Давай, что-то делаем» - в этом случае со мной сложно договариваться, я за чистоту. Второе. Пошли деньги из Москвы. Виталий Леонтьевич очень внимательно смотрит на регионы, на то, как они работают. И очень жестко спрашивает. По-видимому, Свердловская область сейчас стала отличной от других в лучшую сторону. -То есть вы попали на этот пост благодаря профессионализму, а не благодаря вот этому домысленному лоббированию ваших интересов? - С Мутко я познакомился, только когда стал министром. -Сами как чувствуете, под вами кресло крепко стоит? -Министр - это не профессия, это должность. И важно здесь делать то, что ты считаешь нужным и правильным. Денег стало на спорт больше - в этом есть и моя заслуга. Так что я чувствую себя основательно. - Свои задачи, если опираться на современное понятие KPI - насколько сегодня выполняете? - На 100%. Нам, к слову, очень повезло, что у нас губернатор спортивный. Он честен как спортсмен и интеллигентен, это «работа в рамках спортивных правил». - Отойдем немного от профессионального спорта - в его истоки. ДЮСШ «Спартаковец» сегодня тренируется на льду КРК. Какова дальнейшая его судьба, и почему он  в какой-то момент не стал частью «Автомобилиста», например? - «Спартаковец» имеет хорошую историю. Это и областная школа, это и областная недвижимость. Сейчас принято решение, что временно наши дети будут тренироваться в КРК «Уральце». Я думаю, что в следующем году к весне мы закончим этот объект, и школа вернется обратно. В плане взаимоотношений клубов друг с другом это прерогатива не клубов, а федерации хоккея. Они должны активнее работать. Они немножко у нас отстают, но тут есть понимание. Потому что уже пять объектов сдали ледовых, а дальше будем спрашивать результаты с федерации - она должна контролировать, чем занимаются, какой результат и выстраивать коммуникации. Лучшие дети должны перейти в «Юность», сильнейшие в «Спартаковец», либо в «Автомобилист», в детскую спортивную школу или спортивный комплекс, который открыт на Щербакова. И дальше уже молодежка, и базовая команда. - Вы как-то упоминали, что прогнозировали по Сочи результат в 10 и более золотых медалей. Записываете ли вы часть медалей, относящихся к Свердловской области - на свой счет? - Я промолчу. -По-другому поставлю вопрос: свой вклад вы в этих медалях чувствуете? - Да. - Была пресс-конференция Юлии Липницкой, и ей задали очень важный вопрос про отмену двойного зачета, спортсмены не смогут выступать за несколько регионов. И когда ее спросили: вы будете разрываться между Москвой и Свердловской областью - она четко сказала: за Москву. Не обидно? - Нет. Когда мы говорим о двойном зачете, то он же появился там, где не выполнялись обязательства субъекта в финансовом содержании. Первое условие: вышло так, что перестали замечать спорстменку. Вторая составляющая - нет тренера подходящего. Ей нужна отдельная арена, у нас такого нет. Есть еще такое: «Не отпускаете спортсмена на двойной зачет? Не отпустим его на сборы» - и здесь мы, видимо, к этому подходим. И первый шаг - требование к региону в приоритетных видах спорта: за все не беритесь, вот это сделайте. - А другие лучшие наши спортсмены, вы думаете, останутся патриотами уральской земли? - Не обязательно, но и этого не боюсь, потому что наша задача готовить «снаряды». Готовить тех людей, которые конкурентоспособные, и если они выберут Подмосковье, потому что им там лучше жить и тренироваться... Тут все от спортсмена идет. - Помнится, похожая история была с Данилой Изотовым... - Тут так получилось, что я не смог встретиться с ним, а дальше пошли какие-то инсинуации. Мы выполняли все обязательства, и он выполнял обязательства. Но у него дом там, семья, отец туда переехал, тут сложно судить. С Лобинцевым гораздо проще. На следующий день, как только мы поблагодарили его сертификатом за Лондон, он сказал: я хочу восстановить параллельный зачет. Нет проблем. -После Олимпиады вы упомянули, что вам понравился кёрлинг и что неплохо было бы его здесь развить. Он у нас уже присутствует, насколько я понимаю? - У нас не было даже камней, мы купили два комплекта камней, и вот вчера их привезли. Будем считать, что уральский керлинг начал свое развитие. Да, есть задача построить крупный ледовый объект, где будет и площадка для керлинга. - А экзотические вещи какие-то еще присутствуют на территории области? - Я хочу, чтобы были, и обращался уже, и даже есть понимание у глав в Каменске-Уральском, Нижнем Тагиле, Полевском. Например, о хаф-пайпе - это разновидность местного борда, трубы – парни и девчонки со «спущенными штанами» готовы прыгать круглосуточно. Для этого нужны естественные рельефы, и это олимпийский вид спорта - вот такие вещи я поддерживаю. Когда был в Североуральске, на плавании, говорил: ну хорошо, это у нас восьмой 50-ти метровый бассейн в Свердловской области. Всего около 270-ти бассейнов. Плавание - это очень здорово, но возьмите водное поло в развитие? Помолчали, думают. -Вы знаете, что у нас есть команда по американскому футболу? -Знаю и интересуюсь ею. Знаю, что девчонки боевые и у них были жесткие схватки с Челябинском. К сожалению, не могу везде быть, но вас бы я хотел пригласить на соревнования по голболу. Это соревнования паралимпийцев и весьма страшный вид спорта для неподготовленных. То, что вам надо. -Завершая наш разговор. Моя бабушка очень болеет за спорт и за внука, который спортом занимается. Параллельно она переживает за остальных детей и говорит: «Да когда ж у нас начнет спорт-то развиваться?!» Отсюда вопрос: когда мы почувствуем качественный рывок и скажем, что вот да, вот это спорт и он развивается? - Вы говорите не только о спорте, но и о физической культуре, о том образе жизни, о досуговой деятельности нашего населения. Я буду делать все то, чтобы это время приближалось. Просто, чем больше делаешь, тем больше спрашивают. И хорошо, что есть за что спросить. Работы в сфере физической культуры надолго хватит. И мне, и тем, кто придет за нами. *** Уже после интервью Леонид Аронович показал «комнату отдыха министра», доставшуюся ему от предшественника – ныне генерального директора Федерации велосипедного спорта России Владимира Вагенлейтнера, сегодня по-прежнему тесно сотрудничающего с министерством. Фотографировать не дал, но обстановку описать просто: шкаф, диванчик, икона над тренажером для тренировки «жима лежа» и небольшая модель фрегата.