Россия переживает один из самых неспокойных периодов за свою новейшую историю. Ослабление рубля, обмен санкциями, идеология самоограничения и в промежутках — медиаскандалы. Объясняя, что происходит, замглавы Минкомсвязи Алексей Волин не лезет за словом в карман. Один из самых харизматичных российских чиновников поддерживает имидж циничного ментора на встрече со студентами УрФУ и в блиц-интервью «URA.Ru». Почему Лесин должен уволить Венедиктова, продолжит ли Габрелянов разоблачать Навального и как западный продукт останется на нашем рынке — в материале «URA.Ru». — Не кажется ли вам, что государство должно уйти из медиасферы? — Мы — с удовольствием. Но вот проводим [в Екатеринбурге] большое всероссийское совещание руководителей СМИ — и в каждом втором выступлении они просят денег. Вы определитесь между собой: вам денег или нам уйти? «Дайте денег и пойдите нафиг» — так не бывает. Я считаю, что пресса — это участник рынка. Научитесь зарабатывать деньги сами. Не можете — выращивайте картошку. — На совещании звучало, что государство не определило для себя, зачем ему СМИ. А сейчас я слышу, что государству они вообще не нужны: должны выживать сами. — Правильно. Моя позиция простая: если СМИ пользуется популярностью, то у него есть покупатели или рекламодатели. Значит, у него есть деньги, чтобы развиваться. Если СМИ не пользуется популярностью, то я не вижу смысла государству вкладывать в него деньги. Сколько не вливай — все равно толку нет. — Ваше отношение к требованию ограничения доли иностранного капитала в СМИ? — Когда идея еще обсуждалась, мы сразу говорили: информационную безопасность мы можем обеспечить и без введения подобных ограничений. Но прекрасно понимали мотивы депутатов Госдумы, принимавших закон. Они отражали настроения в обществе, которые возникли после применения санкций против Российской Федерации. Поэтому сегодня мы ведем переговоры с иностранными компаниями, каким образом им дальше строить свою работу в России. Инвесторы не должны терять [в средствах], как и наши граждане — в информационном разнообразии. Мы смотрим несколько сценариев поведения. Первый — работа по казахстанской модели: заключается соглашение, по которому иностранный участник получает прибыль за счет продажи контента. Мне этот принцип знаком: в свое время я на таких условиях выпускал российскую версию журнала Business Week. Мне передавали часть материала, торговую марку, а мы должны были отвечать корпоративным критериям и стандартам. Второй — закон не имеет действия при заключении иного международного соглашения с Россией. Великобритания, Финляндия, Швеция, Германия, США — мы не возражаем, если эти страны вступят с нами в переговоры об инвестициях в медиасферу. Сегодня у Запада есть выбор. — Должны ли, по-вашему, россияне жертвовать своими свободами ради Крыма? Речь идет о росте валюты, ограничениях в продуктах и получении виз. — Не факт, что это является прямым следствием присоединения Крыма (я бы даже сказал, возвращением). Тенденция снижения цен на нефть прослеживалась еще до возвращения Крыма в Россию. Может быть, наоборот, патриотический подъем, который произошел в обществе после возвращения Крыма, смягчает моральное восприятие людьми экономических трудностей. Например, падение рекламного рынка мы ожидали еще с зимы прошлого года. До Крыма мы понимали, что рецессия наступает. — С другой стороны, я не понимаю, как мы можем радоваться за Крым, когда, например, в государственном центре современного искусства Екатеринбурга нет канализации. Рядом — здание полпредства, а под зданием ГСЦИ продолжает находиться выгребная яма. — Скажите, чем Крым мешает провести канализацию? Если в выставочном центре нет канализации, в этом точно не виноват ни Крым, ни Путин. Это задача того человека, который прокладывает городскую канализацию. Другое дело, что наличие Крыма может для кого-то являться удобным поводом сказать: «Я канализацию прокладывать не буду». Но здесь задача СМИ — показать разницу: пускай одни отвечают за дерьмо, а другие за... [смеется]. — Честно говоря, я этот вопрос специально задал потому, что слышал: вы любите «троллить» Мединского... — [смеется] Мединский не виноват, что в музее Екатеринбурга нет канализации! Мединский — точно не сантехник при всех своих достоинствах. — Как разделить СМИ и блоги? — Приравнивая все блоги к СМИ, мы признаем стенгазету и надпись на заборе. Некоторые блоги — питательная среда для медиарынка. Но есть понятие, которое мы активно внедряем — медиаграмотность. Она учит людей определять, насколько информации нужно доверять. Можете на себе проверить. Первое: медиаграмотный человек умеет находить необходимую ему информацию — пользоваться поисковыми системами. Второе: он умеет отличать верифицированную информацию. Открывая новость, первым делом смотрит на ее источник. По аналогии: когда вы приходите в магазин покупать продукты, вы смотрите срок годности товара. Третье: умеет защитить своих детей от опасной информации в Интернете. Четвертое: умеет защитить свои персональные данные. Пятое: такой человек никому не верит, во всем всегда сомневается, все всегда проверяет. Попадаются даже профессиональные журналисты. У нас есть сайт Fognews, они придумывают стебные новости, похожие на правду. На своей практике я несколько раз видел, что серьезные газеты и журналы перепечатывали оттуда информацию [в 2013 году портал заявил об увольнении Алексея Волина]. — Шесть дней назад разразился медиаскандал, связанный с увольнением сотрудника «Эха Москвы» Александра Плющева. На ваш взгляд, имеет ли право «Газпром-медиа» оказывать такое давление на редакцию? — Во-первых, [главному редактору «Эха»] Алексею Венедиктову изначально было предложено уволить Плющева, что он отказался сделать. После этого началось все остальное. Второе. В целом, отношения собственника и любого СМИ можно свести к простой цитате из «Простоквашино»: «Моя корова — что хочу, то и делаю». Есть два пути. Можно встать на путь формальных процедур и ссылаться на Устав редакции. При этом мы знаем, что у любого собственника есть право уволить любого сотрудника. Другой вопрос: сделать это цивилизованно или нет. Как работодатель я знаю миллион способов. В данном случае, «Газпром-медиа» должен уволить главного редактора, отказывающегося отправить в отставку сотрудника. Ребята, если вы зарабатываете сами себе деньги, вам никто не мешает уйти на улицу и создать собственное СМИ. Но, оказывается, всем очень удобно работать под крылом большой структуры. — А «Русский репортер» получил предупреждение от Роскомнадзора за использование мата. Выпуск журнала содержит слово, больше, чем на половину «запиканное» звездочками. Был ли мат? — В законе четко написано, что «запикивание» и звездочки, если они считываются как матерное слово, приравниваются к мату. Не могу сказать, что российские правила сильно жесткие. Можно выразить мысль по-русски, избегая четырех корней? Да туда еще не все попало, что мы дома используем! — На слуху и гендиректор LifeNews Арам Габрелянов. Несмотря на скандал в Twitter он обещает продолжать работу по «кремлевской Мата Хари», видимо — Алексею Навальному. — Насколько я знаю Арама Ашотовича, если он что-то решил, то обязательно это сделает. Кстати, сделает это хорошо и профессионально. Более того, любое частное СМИ имеет набор ограничений. Не видел ни одного, которое бы написало плохо о своем владельце. В частности, «Новая газета» ни разу еще не написала плохо про банк Лебедева. — Выходит, что СМИ в вашем понимании — это бизнес, но бизнес будто из 90-х: прибыль приоритетнее этики. В таком случае, любой редактор скажет, что народ любит обнаженку, скандалы и смерти. Современная этика журналистики — это Устав редакции, определяющий отношения с акционерами? — Читателей интересуют разные вещи. Обнаженка, скандалы и смерти интересуют людей, которые выписывают издания, пишущие на эти темы. У изданий про политику и экономику большая аудитория. Будете смеяться, есть люди, которые покупают издания даже про культуру и театр. Поэтому сводить читателей к «сиськам и писькам» совершенно неправильно. Равно как и требовать нравственности от «желтых» изданий.