Ежегодно на уровне только Свердловской области тратятся миллионы рублей на финансирование патриотов. В самый духоподъемный год новейшей истории «URA.Ru» попало в комиссию, которая распределяет гранты. Представляем вам инсайд: как заработать на любви к Родине, почему казачьи гусли ценнее памяти о ветеранах и нужно ли пороть патриотов. «URA.Ru» разобралось, как тратятся деньги на любовь к Родине в Свердловской области. Наш корреспондент Иван Некрасов работал в конкурсной комиссии по распределению грантов среди патриотических некоммерческих организаций. В течение двух недель он изучал документы каждого претендента и ставил оценки проектам на специальном сайте, созданном минспорта для прозрачности отбора. А затем еще четыре дня вживую слушал презентации 150 проектов, которые прошли первый этап конкурса. Нас — первого замминистра спорта Василия Коротких, депутата Заксобрания Сергея Чепикова, члена Общественной палаты Юрия Прилукова и других чиновников и общественников — назвали экспертами, дали кабинет, чай и печенье и объяснили: «Оценивайте жестче, ваши сложенные баллы будут единственным критерием, по которым министерство определит победителей в конкурсе». Мы должны были отобрать из 141 проекта 38, каждый из которых получит в среднем по 300 тысяч рублей. «Добрый день, уважаемые земляки», — басит заместитель атамана Екатеринбургского казачьего общества «Исетская линия» Евгений Бунтов. Появление в минспорта «православного барда» со старым инструментом, похожим на гусли с ручкой шарманки, как и его проект — передвижной патриотический центр «Отчизна» — экзотика. «Это пропаганда успешности территории, — объясняет соискатель. — В условиях культурной войны мы, как народ, выстоим, если сохраним свои традиции. Это, — показывает на свой инструмент, — наше лекарство и оружие. Предки завещали нам некий исторический код — на уровне генной памяти. Человек слышит гусли или калюку [древнерусская флейта из борщевика или пустырника] и преображается». Сложно сказать, какой зов предков услышали мои коллеги, но проект знакомства школьников с древними инструментами, к моему удивлению, становится лидером голосования. И получает 200 тысяч рублей. Еще 600 тысяч присуждаются «Уральскому фонду поддержки казачества». Он просит деньги, чтобы подготовить команду для участия в спартакиаде допризывной казачьей молодежи и выпустить «Информационный казачий бюллетень — 2015». «Этот проект реализуется системно, — защищает свой выбор один из членов комиссии, чиновник минспорта. — Как газета „Студик“ среди студенчества, это единственный канал информации казачества». Справедливо будет заметить, что еще пять проектов казачьего фонда и десяток инициатив разных станиц не прошли. На второй день (из четырех) уже на глаз вычисляешь «охотников за грантами». Вот, «Патриоты Урала» представляют проект «Правильная история России»: «Актуальность проекта: сегодня история нашей Родины переписывается. Особенно, та ее часть, которая касается итогов Великой Отечественной войны», — молодой человек студенческого вида предлагает распространять брошюры с кратким рассказом о Победе. — Кто автор вашей «правильной истории»? — Не знаю. — Покажите вашу смету. Стоимость печати брошюр с историей — 15 тысяч рублей, оплата фирменных кепок и футболок волонтеров, их раздающих — 200 тысяч рублей. В графе «Обоснованность расходования средств» оказывается ноль из десяти баллов: «Все ясно, до свидания!». Смотрим слайды спортивного межэтнического фестиваля «Дружба народов». Самое главное событие — летний футбольный турнир, под который просят 200 тысяч рублей на изготовление фирменной атрибутики и афиш, трансфер из 11 автобусов и аренду звука. «Как ваш проект повлияет на рост патриотизма?». — «У нас есть межэтническое соревнование». — «Какое?». — «Перетягивание каната». «Последовательность и взаимосвязь целей и результатов проекта» — 0 из 25 баллов. На грантах можно не только неплохо заработать. Но и при всем энтузиазме организаторов — навредить. Молодой соискатель описывает, как установит на дома памятные таблички с именами ветеранов войны, которые в них живут. «Ветеранов в Свердловской области — тысячи [если точнее — 80 тысяч человек, вместе с тружениками тыла]. Всех не охватишь, только обидишь: кого-то выделишь, а кто-то останется неупомянутым», — говорят в один голос члены жюри. Но парень стоит на своем: «Тогда сделаем в одном городе, на одной улице...» Мой сосед, проектор УрГПУ Владислав Середа переживает: «Глаза горят, есть собственные средства, он ведь все равно будет это делать». Десятки слов о бессмертном подвиге, сотни — о нравственном возрождении страны, тысячи — о «значимости системы патриотического воспитания»... «Ничего не меняется, мы не умеем любить Родину без пафоса. Десять лет назад, когда я учился в школе, самым нелюбимым был классный час после уроков: всех сгоняли, чтобы поговорить про патриотизм», — делюсь с Середой. «Паганини не было бы, если бы отец не запирал его в сарае. Элемент насилия в образовании эффективен — потом детей не оттащишь», — шепчет проректор по социальной и воспитательной работе УрГПУ. На слайде очередного проекта — как раз юный паганини: мальчик читает книгу, стоя на бочке. «Военные стихи — вслух, — говорит соискатель из НКО „Просветительский центр“, — такое наказание за брань». Без мата смотреть на остальные слайды сложно: прошлым летом поисковики, которые берут с собой детей из детдомов, накопали 22 полных гроба костей фронтовиков, хоронили в присуствии родственников, отдавая последние почести. «Достали из болота целое тело медсестры, — гордится общественник. — Не успели сохранить — оно разложилось моментально». В итоге все гранты, выделенных минспорта на поисковые экспедиции — почти полтора миллиона рублей — получила большая свердловская ассоциация «Возвращение», вытеснив все организации поменьше. Успех организаций-брендов неизбежен. «Каравелла» представляет проект «Юный моряк»: в течение лета дети приезжают на недельные смены, где учатся вязать морские узлы, разводить костры и маршировать. «300 тысяч рублей», — проговаривает член жюри требуемую сумму. «Так точно. Стараемся брать самых неблагополучных детей», — по-солдатски чеканит Лариса Крапивина. Считайте, заслуженная сумма у нее в кармане. Проще всего с патриотизмом, который доказывается на деле. Одобрить грант Федерации парашютного спорта (446 тысяч рублей), предлагающей школьникам три дня в армии. Или поддержать науку — например, Уральский центр прототипирования получит 239 тысяч рублей. Но зачастую выбор легким не бывает. Нужно ли поддерживать корпус наблюдателей «За чистые выборы», если самая крупная избирательная кампания в регионе будет в Верхотурье? Судя по итоговой ведомости, наша комиссия считает, что нет. Что патриотичнее — «Уральская лига дебатов» или новая секция картинга для первоуральской школы ДОСААФ? Обе организации получили поддержку: 298 и 431 тысяча рублей соответственно (все итоги нашей работы можно посмотреть здесь). Следует одобрить ролики «Культурного просвещения» об уральских ремеслах, которые выкладывают на уже готовом сайте? Организация просит немного — 94 тысячи рублей. Или поддержать фонд «Возрождение»? Он предлагает снимать фильмы про ветеранов и за деньги ставить их в эфир областных ТВ. «Накануне Дня Победы журналисты любого канала делают то же и без дополнительных грантов», — говорю. «Надо было ставить значок „Союз общественных организаций Свердловской области“ на презенташку», — отверженный соискатель не воспринимает критику, считая, что «все куплено». В областных масштабах мы делили крохи — девять миллионов рублей. На федеральном уровне общественникам выделяют суммы в стократ больше. На патриотическое воспитание россиян в следующую пятилетку потратят втрое больше, чем в прошлую. После смены руководства бюджет Росмолодежи вырос более чем вдвое: с 400 миллионов (2012 год) до 957 миллионов рублей (2015-й). Увеличение бюджетов объясняется, в том числе, усиленным финансированием патриотизма через гранты некоммерческим организациям. «Коммерсант. Деньги» провело исследование: в 2013 году на гранты было потрачено около 3 млрд рублей. Но на проекты, в которых явно фигурировало воспитание патриотизма или величие России, было направлено только около 60 млн рублей. Но решая судьбы десятков проектов, понимаешь, что любит Родину каждый по-своему. Можно сколько угодно смеяться про любовь к России за деньги или над гражданским пафосом этих людей. Но от этого у поисковиков не появится новой лопаты, а лишний интернатовец не станет юнгой «Каравеллы». В то время, как мы делим девять миллионов, судьба еще двадцати находится в подвешенном состоянии. В связи с кризисом эта сумма, выделенная на развитие патриотизма, «заморожена» областным минфином. Накануне Дня Победы губернатор Евгений Куйвашев попросил ведомство снять лимиты, но этого пока не сделано.