Случай во время операции, произошедший в Первой областной больнице в Екатеринбурге и едва не приведший к трагедии, спровоцировал ряд проверок учреждения здравоохранения — уже прошедших и еще предстоящих. А также дискуссию в медицинских кругах о том, насколько прогнила «идеальная система», построенная неутопающим главврачом Феликсом Бадаевым. По мнению людей, хорошо знающих эту систему, данное ЧП — не столько несчастный случай, сколько закономерный результат. С тем, что творится в подведомственном учреждении, должно немедленно разобраться областное министерство здравоохранения. В начале февраля в Свердловской областной клинической больнице № 1 произошло ЧП: во время операции в кардиохирургическом отделении у 14-летней пациентки из Камышлова остановилось сердце. Врачи, как и положено по инструкции, сделали непрямой массаж сердца и применили дефибриллятор. Однако от неплотного контакта электрода под спиной вспыхнула простыня, вслед за ней — все операционное поле, куски простыни попали девочке на лицо. Огонь быстро потушили, операция была прекращена. Девочку отвезли в ДГБК № 9 — в центр пластической хирургии. Эта история не должна была стать достоянием общественности: больница попыталась ее замять, предпочтя договориться с пострадавшими (девочкой и ее родителями) полюбовно — СОКБ взяла на себя все расходы на ее дальнейшее лечение. По факту причинения вреда здоровью несовершеннолетнему следственный комитет возбудил уголовное дело, однако, по информации «URA.Ru», оно сейчас в подвешенном состоянии — из-за этого же досудебного соглашения. Представители следственного комитета подтвердили, что данное дело расследуется, однако отказались сообщать какие-либо его детали — ссылаясь на волю пострадавших. По рассказам подруг, девочка сейчас чувствует себя относительно хорошо. У нее обожжены лицо (больше всего пострадал правый глаз) и плечо. На улице школьница предпочитает появляться в темных очках. «ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ЛИЦО» БОЛЬНИЦЫ Тем не менее информация о произошедшем ЧП не могла не выйти наружу: в медицинских кругах она вызвала бурное обсуждение фигуры главного врача СОКБ Феликса Бадаева и построенной им системы. «URA.Ru» опросило ряд экспертов во врачебных и министерских кругах, не понаслышке знакомых с тем, что творится в стенах лучшего лечебного учреждения области. По понятным причинам, большинство их них предпочитает оставаться инкогнито, лишь единицы готовы давать оценки в открытую. «Первая областная — это Бадаев, неудивительно, что история не выплыла наружу. Его больница в подобных ситуациях действует наилучшим образом, гораздо лучше других лечебных учреждений, — считает специалист по защите прав пациентов Максим Стародубцев. — Тот факт, что заключено досудебное соглашение, как раз доказывает это. Досудебное соглашение — это идеальный выход из ситуации, оно позволяет решить проблему быстро и с меньшими потерями, чем через суд». «ЧП с девочкой — это, с одной стороны, действительно несчастный случай, с другой — закономерное проявление системных процессов, — считает источник во врачебных кругах. — Вопросы должны быть адресованы заведующему отделением анестезиологии-реанимации (ОАР) Александру Левиту. Например, такие: как планировалась операция, какое оборудование использовалось, зачем вообще потребовалось применять дефибриллятор? В любом случае его использование — это следствие ошибок. Если бы их не было — он не потребовался бы». По информации «URA.Ru», помимо уголовного дела, которое ведет следственный комитет, в больнице прошла и проверка по линии областного минздрава. «В действиях врачей нарушений не выявлено», — таковы официальные выводы. Однако благодаря проверке удалось выяснить, что дефибриллятор по бумагам был списан, продан сторонней организации и взят у нее же в аренду. Никакого криминала, это было сделано не только из «экономических соображений»: проводить операцию на сердце без дефибриллятора — преступление, однако новые, современные приборы еще хуже — они менее надежны. Почему приобретаются такие новые приборы, что врачи предпочитают пользоваться старыми? — интересный вопрос для проверяющих. «Случай с дефибриллятором — хороший пример того, как в первой областной выстроена система с закупками, — говорит человек в кругах, близких к минздраву. — Например, есть хороший прибор, условно говоря, за 100 тысяч, а есть аналог — дешевле, допустим, за 90 тысяч. Если разобраться и посмотреть на качество, стоимость его не превышает 10-20 тысяч. То есть у поставщика возникает огромная дельта, с которой, вы, наверное, догадываетесь, что впоследствии происходит. Плюс сейчас идет спекулятивная волна в связи с политикой импортозамещения: есть хорошее импортное оборудование, а есть отечественное… Нельзя сразу сказать, что оно плохое, оно — какое есть». ИДЕАЛЬНАЯ СИСТЕМА Попытка агентства выяснить подробности этой истории у самих медиков ничего не дала — сотрудники больницы «молчат, как партизаны». О том, как к руководству клиники пришел Бадаев и что творится в ее стенах, «URA.Ru» рассказал источник в медицинских кругах, не работающий в СОКБ-1, но очень хорошо знакомый с этим лечебным учреждением. «Когда-то в первой областной был сосредоточен лучший кадровый потенциал, — говорит он. — От него кое-что еще сохранилось, но очень много хороших специалистов ушло. Лет 10-15 назад это была весьма видная в России клиника, даже по сравнению со столичными центрами, но за последние годы роль ОКБ-1 ощутимо снизилась. Источник полагает, что это напрямую связано с методами работы Бадаева». По словам эксперта, на заре своей медицинской карьеры Бадаев работал врачом-анестезиологом. «Нельзя сказать, что он был плохим специалистом, но и не был каким-то выдающимся. Зато хорошо проявил себя в хозяйственной деятельности: в один момент он возглавил отдел внебюджетной деятельности. Затем стал замом главврача по лечебной деятельности. Всегда, когда нужно было разобраться с кем-нибудь из персонала, привлекали его: Бадаев делал всю черную работу, чтобы главврач сам не пачкал руки». В 2002 году, заручившись поддержкой Якова Силина, Бадаев получил место главврача больницы № 40. А в 2007-м с помощью бывшего министра Климина и помощника Росселя Александра Левина добился отставки бывшего главврача ОКБ № 1 Евгения Самборского и в 2008-м сам занял его место. «Самборский стал слишком самостоятельным и переоценил себя, — считает эксперт. — Его „ушли по собственному желанию Росселя“. Он сделал много хорошего, хотя и много напортачил, в первую очередь — дал зеленый свет Бадаеву». Сравнивая бывшего и нынешнего главврачей СОКБ № 1, эксперт отмечает принципиальное различие. «Есть два типа управляющих: менеджеры и администраторы. Менеджеры — те, у которых есть какая-то цель, проект, план развития. Самборский был истинным управленцем, при нем много делалось для перспективного развития больницы, акцент был на людей, шла штучная подготовка высококвалифицированных кадров, отсюда — все успехи и удачи ОКБ-1. Бадаев — чистой воды администратор. А как принято считать, что для администратора все подчиненные — пешки, мусор, пыль под ногами. Никакого стратегического видения, кроме денег». Однако, по мнению источника, один Бадаев ничего не сделал бы — там работает целая команда, которую он привел из 40-й ГКБ, со своей жесткой иерархией: есть исполнители, а есть узкий круг особо приближенных. Две ключевых фигуры — это уже упомянутый заведующий отделением реанимации-анестезиологии Александр Левит и Эдуард Михайлович Идов. «Идов — это Центр „Сосуды и сердце“ — второй кладезь доходов. Наиболее привлекательны — расходные материалы». — Разве не строительные работы и ремонт? — Это тоже. Например, в больнице создано VIP-отделение, которое Бадаев контролирует лично: он сам определяет, сколько людей будет лечиться, кто платно, кто бесплатно (например, там лечился Россель). Ремонт проводила частная фирма, причем ее работников оформили в больнице по договору подряда, они получали зарплату, при этом больница рассчиталась в полной мере и с самой фирмой. Но ремонт быстро заканчивается, да и не такие уже большие средства по нему проходят. А расходные материалы — это то, что крутится постоянно — от копеечных поставок до многомиллионных. Как, по идее, должна быть построена система? Лечащие врачи, завотделениями и прочие специалисты составляют заявку, что им требуется для работы исходя из плана по операциям, госпитализации: столько-то 5-кубовых шприцев, столько — 10-кубовых, столько-то шовного материала… В жизни все происходит с точностью до наоборот: Идов получает задание сформировать заявку, которую переправляет подчиненным: будем закупать столько-то таких-то материалов. Под заявкой подчиненные должны поставить свои подписи, что они и делают, а получают ли они за это свою «мороженку» каждый решает сам. А основные «горячие блюда» съедают на других этажах. Под стать закупкам выстроена и кадровая политика. Как только появляется грамотный специалист, делается все, чтобы он ушел: работать с хорошими специалистами трудно, легче управлять теми, кто по уровню ниже тебя. Поэтому и остаются одни посредственности. Вся хирургическая деятельность реанимационного отделения могла быть на порядок успешнее — под другим руководством — делится своим мнением один из источников редакции. Есть известное выражение, что у каждого хирурга есть свое персональное кладбище. Так вот у Левита на этом кладбище могил — за горизонт. — Как часто воруют в больнице? — Основной принцип: ни одной поставки «мимо кассы». Годовой оборот оценивается как минимум в 2 млрд рублей, точные цифры — тайна на семью печатями. Но в любом случае это сосредоточение денег притягивает как магнитом. Эта клиника — пять-семь процентов всего бюджета здравоохранения Свердловской области, больше ни одного подобного учреждения нет. Проверки будут Любопытно, что родной брат Феликса Бадаева Роман Иосифович работает врачом-анестезиологом-реаниматологом в клинике Carmel Medical Center в Хайфе. У Феликса Бадаева второе гражданство — Израиля. Есть неподтвержденная информация, что части платежеспособных клиентов СОКБ № 1 с заболеваниями сердца рекомендуют лечение в Израиле, ссылаясь как раз на то, что в России — далеко не самые хорошие материалы и врачи. Хотя специалисты считают, что ничего страшного в этом нет, в России не всегда есть оборудование, которое способно помочь, поэтому лечиться за рубежом рекомендуют многие. — Насколько крепко сидит «екатеринбургский» Бадаев? — В начале 2015-го ему продлили контракт. Так что ближайшие три года Бадаев точно никуда со своего места не уйдет. По информации инсайдеров «URA.Ru», в больнице за последнее время прошло две проверки ТФОМС, после которых у фонда возникли вопросы. В сентябре ожидается еще одна — по линии минфина, и, говорят, Бадаев ее очень боится. По крайней мере, «превентивные меры» он уже предпринял: недавно уволил собственную дочь-дизайнера, переоформил автомобиль Mitsubishi Outlander. Проверяющим наверняка найдется чем «поживиться». Как совсем недавно писало «URA.Ru», главный врач больницы Верхотурья, уходя летом в отпуск, начислил себе отпускные в размере одного миллиона рублей, а главному бухгалтеру — в сумме порядка 700 тыс. руб., об этом изданию сообщил официальный кандидат в депутаты Верхотурской гордумы Сергей Полтавский. Если такое творится в больнице самого маленького города Свердловского области, то легко можно представить себе масштабы злоупотреблений в областной клинике. Все это — на фоне трагических случаев с пациентами, которые происходят в СОКБ № 1 все чаще. По нашим данным, февральское ЧП — далеко не единственное, за последние месяцы нескольким пациентам в результате действий сотрудников больницы был причинен вред здоровью, в том числе пострадали несовершеннолетние, как минимум один ребенок погиб. Редакция «URA.Ru» обратилась с запросом на имя министра здравоохранения Свердловской области Аркадия Белявского с просьбой разобраться в ситуации и дать свой комментарий. Ответ пока не получен.