Две проблемные точки главы Челябинской области Бориса Дубровского — экология, а с недавнего времени и леса. С осени 2017 года за этот блок, который неоднократно критиковал президент России Владимир Путин, отвечает вице-губернатор Сергей Сушков. Сегодня Сушков вместе с «URA.RU» подвел итоги первого полугодия своей работы. — Сергей Юрьевич, полгода прошло с того времени, как вы стали вице-губернатором. Что было самое трудное за эти месяцы? — Расставаться с людьми. Мне всегда это было сложно. Мне трудно далось расставание с Ириной Александровной [Гладковой, экс-министром экологии региона]. Так же трудно будет, вероятно, расставаться и с другими. Они все хорошие люди, грамотные. Но этот блок, леса и экологию, надо перезагружать. — Должность министра экологии с учетом повестки и запроса общественности расстрельная. Но пока все риски на вас. — Трудно стало общаться с директорами предприятий. Это раньше, когда руководил минсельхозом, был на стороне директорского корпуса, в агросфере. А теперь я их оппонент. У каждого свои доводы. Для одного снизить объемы выбросов значит снизить объем производства. У другого деньги на датчик не заложены в смету. Очень сложно найти баланс между интересами промышленного развития и интересами здоровья людей. Да еще чтобы при этом налоги не снизились. Я пока для себя этого баланса не нашел. — При этом баланс надо искать, Москва не устает напоминать, как у нас плохо с экологией. — Ну, если такие сложности действительно есть. Мы их никогда и не скрывали! А помнят о нас постоянно, потому что область стала территорией особого контроля в сфере экологии. Прозвучало в докладе президента, об этом говорили с министром природных ресурсов РФ Сергеем Донским в Челябинске и в Москве. Борис Александрович [Дубровский] уже несколько раз с ним встречался. У нас появилось первоочередное право попасть в приоритетные проекты. Мы сейчас готовим паспорт для проектов опережающего экологического развития совместно с Росприроднадзором. — С Росприроднадзором, насколько всем помнится, были некие разногласия по линии местного терруправления. Начальник управления Виталий Курятников еще прошлым летом относился к областным инициативам, мягко сказать, не очень положительно. — Выстраиваем отношения постепенно, хотя некоторые разногласия остаются. К примеру, не дает пока разрешение на расширение полигонов за пределами Челябинска. А нам со временем надо будет вывозить мусор туда, потому что свалку в городе закрываем. Сослался на мнение общественного экологического совета. Но будем решать — задачи у нас общие, по сути. Что касается приоритетных проектов, то мы подготовили предложения по улучшению качества атмосферного воздуха, по ТБО, по воде, по контрольным точкам замеров. В этот проект включили планы 18 наших предприятий — источников 80% загрязнения в Челябинске. — А предприятия что-то реальное предлагают? Те же «Мечел» и ЧЭМК? — «Мечел-кокс» выбрасывает в год 16 тысяч тонн. Печи не модернизировали с пятидесятых годов. Но теперь «Мечел» готов миллиард рублей вложить в модернизацию. К ЧЭМК тоже есть вопросы, их мероприятия включены во все протоколы. — Вы первый, кто публично сказал, что экологические проблемы связаны с хаотичной застройкой. Ваши слова «город перестал проветриваться» расценили как попытку переложить проблемы на предыдущих руководителей. — Тем же генпланом времен СССР учитывалась многолетняя роза ветров. Там, где теперь Академ Риверсайд, собирались строить невысокие дома и парк. Но никто ни на кого перекладывать не собирается. Городу нужны были новые микрорайоны, и сейчас надо решать проблемы с учетом нынешних условий. И с учетом возросшего автомобильного потока. Кстати, приоритетные проекты — это не только с Минприроды. Это и с Минэнерго, и с Минпромторгом, и с Миндортрансом. Многие темы пересекающиеся. В этом паспорте мы, например, написали только на 80 миллиардов программу по дорогам, которая снижает негативное воздействие транспорта, вместе с развязками.  — Очередная «дорожная революция»? При всех плюсах уже свершившейся революции мы потеряли много зеленых насаждений в Челябинске. — По озеленению — отдельная программа. Будем пытаться получить федеральные дотации и даже предусмотрели софинансирование. Посчитали, что в год надо высаживать от 50 до 100 тысяч деревьев. В прошлом году высадили что-то в пределах пяти тысяч. — Где-то на окраине, в новых районах, сажали. Но хотелось бы увидеть и в центре, вдоль дорог! Там, где их вырубили… — Да, конечно! И чтобы хвойные. Но и тут, оказывается, не все так просто. Кстати, уже сейчас есть фирмы, которые готовы сажать деревья в подарок городу. «Руслада» тысячу взрослых деревьев может высадить. «Сады России», к примеру, предлагают два парка. У РМК есть идеи. Есть предложения от областной продкорпорации. Все говорят: «Покажите, где высаживать!» И тут… — Сама скажу. Возникает вопрос: а дальше? Город должен взять на баланс, следить поливать, подрезать. А у города сил и денег на это нет. — Вот! И еще про деревья вдоль дорог — с этим свои проблемы. Говорим с первым вице-мэром Челябинска Юрием Параничевым, просим места под высадку. И выясняется, что тут кабель проходит, тут — газ. Нигде вообще деревья посадить нельзя. Но, я думаю, договоримся с городом. — А по реагентам договоритесь? Всякую, простите, дрянь зимой на дороги сыплют. И пыль от них тоже портит воздух, а на дорогах грязь. — Уже договариваемся, несмотря на сопротивление. Я считаю, что тендер на реагенты надо проводить отдельно. А так ими занимается фирма, получившая контракт на все обслуживание. Им, конечно, дешевле купить то, что попроще, пескосоляную смесь. Кальций и натрий. А почему про воду у меня не спрашиваете? — А всех больше волнуют воздух и деревья. Да, что у нас с водой? Река Миасс чистой будет? — Миасс на самом деле почистить несложно, к тем же саммитам. Но, как сказал на недавнем совещании губернатор: «Гости с саммитов уедут, а нам жить дальше». Очень хочется, чтобы река и дальше была чистой. Но, пока не решат проблемы с ливневой канализацией, Миасс будет загрязняться. Из 41 устаревшей ливневки стекают в реку сточные воды. — И текут чрез весь город. Хорошо еще, что уже после Шершней. — Опять же, воспользуемся шансом и попытаемся попасть в федеральную программу по ремонту ливневок. Кстати, о Шершневском водохранилище. Мы уже на областные деньги начинаем строительство канала в обход реки Сак-Элга в Карабаше. — Это та самая речка, что постоянно выходит из берегов? А потом заливает кладбище, отвалы меткомбината… — А воды возвращаются в русло, текут в Аргази и Шерни. Да, та самая. В 2019 году строительство канала в обход промзоны Карабаша закончим — и в 25 раз уменьшится количество вредных веществ. Есть еще один проект, Долгобродский канал. — Знаменитый долгострой! Его же в 2008 году хотели открыть, еще Геннадий Подтесов строил [вице-губернатор по экологии и ЧС до 2010 года]. А в итоге выяснилось, что один миллиард зарыли в землю. Что-то намудрили в проекте. — Там многое поправили, и осталось вложить немного и канал запустить. И мы получим дополнительный питьевой источник в Челябинске. Дано поручение решить этот вопрос. А еще губернатор поручил разобраться с пожарным подъемником, за который 10 лет назад заплатили, но не получили. — Неужели тот самый подъемник? Который потеряли в 2008 году при Сумине и не нашли при Юревиче? Для справки: В 2007 году, когда губернатором был Петр Сумин, министерство по радиационной и экологической безопасности региона (прежнее название — министерства экологии) заключило контракт с коммерческой фирмой на поставку пожарного подъемника из Финляндии для тушения пожаров в высотных зданиях. Деньги были перечислены в полном объеме, техника так и не поступила. В отношении бывшего вице-губернатора Геннадия Подтесова возбуждалось уголовное дело, но ничем не закончилось. — Тот самый. Фирмы, с которой заключали контракт, давно нет. Но финны признали, что деньги получили, а технику не поставили. Теперь с учетом подготовки к саммитам и строительства гостиниц такой подъемник нам, конечно, нужен. Вопрос надо решать, но пока все очень сложно.  — Вы уже не в первый раз говорите слово «сложно». В минсельхозе было проще? Не скучаете по министерству? — Зачем по нему скучать, если я его курирую и есть чем гордиться? У области второе место по производству мяса птицы в России. Мы снабжаем птицей 35 регионов, в тройке производителей мяса всех видов, в десятке по производству овощей. И это в области, что все еще считается промышленной! Мы уже по производству продовольственного зерна себя не только обеспечили, но и может продавать его. Фураж пока докупаем. Кстати, в России только Челябинская и Амурская область получили право продавать зерно в Китай. — Пользуемся этим правом? — Пока нет. Нужна нормальная логистика. Губернатор уже провел переговоры с казахами, они строят ТЛК на границе Казахстана и России, в беспошлинной зоне Хоргос. Наша область будет создавать там свой торговый дом. В этот ТЛК, откуда китайцам будет удобно забирать товар, станем поставлять свою продукцию. Я о сельском хозяйстве могу много говорить. В наш филиал «Сколково», который недавно открылся, неделю назад приезжал директор венчурного фонда Василий Белов. Ему в числе прочих показывали аграрные проекты. А он вдруг говорит: «А знаете, какой у вас проект самый сногсшибательный? Завод по производству овсяного молока!»  — Все признают, что наш аграрный комплекс, а значит, и областной минсельхоз в числе лучших в стране. А мы сможем стать передовыми в экологии? Федеральный закон, по которому область станет пилотной и получит право на квотирование выбросов, на первом этапе еще больше усложнит отношения с промышленниками. — Уже непросто. Тяжело проходить через федеральные министерства, у промышленников мощное лобби. В итоге согласились, чтобы мы стали пионерами. Если получится у нас на 30% снизить выбросы, станут тиражировать наш опыт и трубить, какой правильный закон приняли. Хотя многие ожидают другого, что провалим, не справимся и тогда можно тему закрыть. Но, в конце концов, никто не верил, что примут решения по саммитам! Теперь входим и в эту тему. Губернатор принимает очень смелое решение, и если говорить о рисках, то он в первую очередь берет риски на себя. Этого никто раньше не делал, проблемы по экологии копились 30 лет.