Даже самый серьезный кризис — это еще и окно для новых возможностей, новые точки роста для экономики. Заместитель директора Института «Центр развития» НИУ ВШЭ Валерий Миронов рассказал, какие отрасли начнут активно развиваться после эпидемии коронавируса, и какие выгоды из ситуации сможет извлечь Россия. — Первое, что традиционно приходит на ум, когда речь заходит о возможностях развития бизнеса во время пандемии — это торговля онлайн. Но после того, как коронавирус отойдет на второй план, возможности для развития этой отрасли будут исчерпаны? — Я думаю, что онлайн-торговля по-прежнему будет актуальной, ее доля увеличится по сравнению с докоронавирусным периодом. Во-первых, те, кто не использовал, ее попробовали, и она понравилась, во-вторых, по-прежнему будут бояться выходить в магазины, потому что эпидемия еще далеко не ушла, все боятся второй и третьей волны. Поэтому онлайн-торговля получит дополнительное развитие, и это приведет, по некоторым оценкам, к появлению первого долларового триллионера — владельца «Амазона» (Джефф Безос — прим. ред.). — Но это же не единственная отрасль, которая выиграла от ситуации?  — Домашний офис показал плюсы — можно экономить на офисных зданиях, оптимизировать количество людей в офисах. Не факт, конечно, что все будут работать дома, многие вернутся, потому что живое общение для рождения новых идей и обмена опытом необходимо в любой сфере. Но, тем не менее, надомная работа будет развиваться. Исследования японцев показали, что спонтанный переход на удаленную работу привел к снижению производительности труда. Это вызвано тем, что домашний офис не столь комфортен, как настоящий, нужно совершенствовать и компьютерную технику, и рабочее место. Увеличится потребность в более комфортабельном жилье. Повысится спрос на загородную жилую недвижимость. Даже те, кто раньше пренебрегал ею, будут стараться обеспечить себе второе жилье за городом. Это будет иметь мультипликативный эффект для всей экономики — это и строительные, отделочные материалы, технологии «умного дома», транспортные услуги. — Удаленка повлияет на работу транспорта? — Я не думаю, что все будут работать удаленно, может быть, на 20-30% увеличится количество таких работников. Возможно, пробок будет меньше внутри города из-за этого, но зато появится потребность развития близлежащих к городам территорий и обеспечение их транспортной связью. - То есть, получат развитие городские агломерации? — Да, агломерации будут расползаться и уплотняться вокруг мегаполисов. - Многие считают, что ситуация с коронавирусом даст толчок для развития медицины и фармакологии. Как вы считаете, можно ждать фундаментальных вложений в эти отрасли? — Несомненно, это все будет, есть угроза и других эпидемий. В связи с вторжением человека в дикую природу и тем, что появление массовых скоплений людей чрезвычайно облегчают развитие вот таких пандемий. Причем, медицина будет развиваться не на основе глобализации, когда лекарство будет изобретаться и затем распространяться неким монополистом по территории мира. Национальные правительства будут стремиться себя обеспечить важнейшими услугами и товарами, может быть, даже в режиме автаркии (система замкнутого воспроизводства сообщества с минимальной зависимостью от обмена с внешней средой — прим. ред.). Так уже сейчас происходит с вакциной от коронавируса, многие страны боятся, что она будет стоить дорого, и они не смогут ее купить вовремя. — Коронавирус скажется и на других отраслях, на промышленности, например? — Это повлияет на обрабатывающую промышленность. В том плане, что «мировая фабрика», которая сейчас расположена в Китае и ближайших странах, где все еще относительно дешевая рабочая сила, будет частично менять свою дислокацию. Эта эпидемия показала, что рассчитывать на поставки комплектующих только из этого региона очень рискованно. Поэтому часть производств будет дублироваться и размещаться в местах, где не так дорога рабочая сила, но где она более-менее квалифицирована, стабильная обстановка, есть сырье. Это как раз Россия, страны СНГ, страны Восточной Европы. — Есть мнение, что после кризиса часть стран растеряет свое могущество (например, США или страны Европы), а кто-то наоборот получит стимул для развития. — Могущество утекало из развитых стран на фоне быстрого перетока производства в Китай и страны азиатского региона и связанного с этим ускорения роста экономики. Сейчас мы видим, что Китай обвалился впервые за несколько десятилетий. Даже возможно, что экономика Китая упадет большими темпами, чем у других стран. Конечно, у них уже накоплена большая экономическая мощь, в том числе, и интеллектуальная, научная база, чтобы поддержать высокие темпы роста, но они затормозят в политическом переустройстве, если не будут модернизировать управление. Раньше у них была конкуренция между регионами, конкуренция наверху (в рамках регулярной смены управленцев), сейчас идет тенденция к монополизации. - Вернемся к России, был озвучен план по выходу из кризиса. Он включает в себя мегапроекты, которые должны оживить экономику. Это поможет?  — У нас в качестве основы для развития экономики до 2024 года были предусмотрены нацпроекты, они требовали значительного финансирования. Но только в этом году около 4 трлн рублей (это 4% ВВП) налоговых доходов выпадает из экономики из-за снижения цен на нефть и общей экономической активности. Это очень много. Поэтому проекты будут скорректированы, какие-то уменьшатся в объеме, а вложение в медицину, онлайн-образование, наверное, останутся на там же уровне или даже вырастут. Сейчас ориентация будет скорее идти на возникающие тренды и на поддержку не каких-то ранее намеченных проектов, а на поддержку новых инициатив в сфере бизнеса. И на поддержку той инфраструктуры, которая требуется в новых условиях, а не той, которая была заложена в планы ранее в силу лоббирования каких-то строительных компаний или крупных холдингов. Сейчас есть поле для развития онлайн-услуг, новых разработок в медицине, сфере образования. Нужно отслеживать новые тренды, которые дает посткоронавирусный мир и воплощать их в жизнь. Будет усиленным образом развиваться и робототехника. — Да, это очень актуально в связи с коронавирусом! — Роботы не болеют, им не надо надевать маски и перчатки, им не нужно садиться на карантин. Они могут работать с огромной производительностью, сейчас они уже могут делать работу, которую раньше могли выполнять только человеческие руки. Почему производство стало уходить из Китая еще до кризиса — уже не требуются человеческие руки, чтобы сшить рубашки или собрать автомобили. Толчок для роботостроения будет колоссальный. У нас, кстати, тут есть определенный задел, потому что робототехника еще с советских времен развивалась… — Это не грозит безработицей? — Нам нужна робототехника, из-за демографических проблем не хватает рабочей силы. Можно мигрантами возмещать, но квалифицированные мигранты едут в страны с более высоким уровнем зарплат — в ту же Европу. В Россию приезжают те, кто не находит там себе применения. Сейчас у нас на искусственный интеллект брошены большие силы, но возможно, будет сделана коррекция в сторону робототехники. — Хватит о работе, поговорим об отдыхе. Угроза заражения изменит предпочтения россиян — станут они отдыхать на отечественных курортах или даже, может быть, в родном регионе? — Сложно этого ожидать. Разве можно отдых в средней полосе сравнить с морем? Никакой Валдай здесь не может конкурировать. Для северных жителей нужна поездка на юг. Но внутрироссийский туризм, конечно, получит свое развитие. Тем более что поначалу многие будут опасаться далеких путешествий. Может быть, внутренний туризм даже получит подпитку не только от наших граждан, но и иностранцев, которые будут уходить от отдыха в суете и толпе и ездить в таежные места, где не ступала нога человека, а только русского медведя.