Президент РФ Владимир Путин и председатель КНР Си Цзиньпин решили вместе бороться с мифами о России и Китае. Слишком долго элиты двух стран ориентировались на США и ЕС, не придавая значения ценности соседства друг с другом — ровно до тех пор, пока и Россия, и Китай не ощутили на себе влияние американских санкций. Исправлять ситуацию будут с помощью культуры. Руководитель Центра Азиатско-Тихоокеанских исследований НИИ ИМЭМО РАН Александр Ломанов объяснил URA.RU, для чего это нужно. - Александр Владимирович, Путин и Си Цзиньпин сегодня в красивейшем Государственном Большом театре Китая официально дали старт перекрестного года культуры – России в Китае и Китая в России. Символично, что работа театра в 2007 году началась с русской оперы «Князь Игорь» в исполнении оркестра Мариинского театра под руководством Валерия Гергиева. Что наши страны получают от культурного взаимодействия? - Это уже давняя традиция – объявлять такие тематические годы, и очень неплохая. Год китайского языка в России, Год русского языка в Китае или Год туризма, Год молодежи. Это такие очень привлекательные темы, которые отбираются для того, чтобы сконцентрировать внимание и элиты, и общественности, и государственных органов обеих странах, сделать какое-то направление приоритетным и продвинуть в наибольшей степени. - А запрос на это есть? - В повседневном восприятии Китая чувствуется, что запрос на сотрудничество с Китаем очень большой. Китай всем нужен, но он далеко не всем понятен. У нас по-прежнему очень много каких-то странных мифов о Китае. Точно так же и в Китае странных мифов о России становится все больше. - Почему так происходит? - Это не чей-то злой умысел. Просто со сцены в Китае уходит то, что можно назвать «поколением великой дружбы» — те, кто в 1950-е годы приезжал учиться в нашу страну, те, кто родился и вырос в 1950-е, 1960-е годы, в годы культурной революции. Несмотря на имевший место антисоветский настрой, они смотрели те же самые советские фильмы, забытые сейчас у нас, — «Ленин в октябре», «Ленин в восемнадцатом году». То есть влияние советской культуры на Китай было очень большим. Русская культура в КНР впитывалась очень глубоко. - Сейчас этого нет совсем? - Молодое поколение китайской интеллектуальной элиты более отдалено от нашей страны. И эта ситуация симметричная: нельзя ни на кого показать пальцем, сказать, что русские или китайцы плохие. В течение 1990-х, 2000-х годов и для наших, и для китайских элит мечтой был Запад. Для нас, может быть, в большей степени это была Европа, чем США, в силу нашей традиционной близости. Для китайцев – скорее больше Америка, чем Европа. - То есть друг для друга мы не были приоритетными не только политическими, экономическими, но и культурными партнерами? Хотя, казалось бы, соседи… - Да, ни Китай для наших элит не был приоритетом, ни для китайских элит Россия не была приоритетом. Теперь есть и возможности, и необходимость лучше присмотреться друг к другу, понять, как живут наши страны, какие у нас невыдуманные, реальные ценности, планы, где грань между традицией и современностью. - Когда начался этот поворот? - Скажем так, 1990-е, 2000-е, середина 2010-х – в течение четверти века делались большие усилия для налаживания партнерства. Сейчас мы используем позитивные результаты той работы, которую проводили наши лидеры, начиная с позднего [лидера СССР Михаила] Горбачева, который в мае 1989 года поехал в Пекин и обеспечил советско-китайскую нормализацию. Потом было общение Ельцина с генсеком ЦК КПК Цзян Цзэминем, которое привело к формированию российско-китайского стратегического партнерства. Затем – длительное общение президента Владимира Путина и с Цзян Цзэминем, а после него – с Ху Цзиньтао и, наконец – с председателем Си Цзиньпином. То есть на уровне политического руководства была проделана огромная работа. - Почему тогда раньше, скажем, до событий 2022 года, мы не смогли сделать плавный, но решительный разворот на Восток, а пришлось делать довольно крутой вираж? - Для обеих сторон такого сильного интереса не было. Интеллектуальные и экономические элиты России и Китая смотрели в сторону Евросоюза и США. Никто их туда силком не загонял и не старался это делать. Это был объективный процесс, потому что тогда самые большие возможности – в сфере экономики, науки, техники, инноваций – открывались именно за счет сотрудничества с Западом. Сейчас Россия вошла в некую новую реальность. А для Китая она началась с 2018 года – с первых волн санкций, которые ввел Дональд Трамп. Тогда Китаю дали понять, что партнерство с Соединенными Штатами не является безоблачным и что торговать майками и кроссовками можно до бесконечности. Но никаких биотехнологий, микрочипов и искусственного интеллекта на повестке дня уже не будет. - Россия поняла это раньше? Полагаю, со времени возвращения Крыма и Севастополя? - Да, для нас этот процесс перестановки на новые рельсы начался с Крымской весны. Трамп с его антикитайской экономической политикой действительно стал для КНР стрессовым моментом, который привел к переосмыслению перспектив. Времени прошло уже достаточно, период неуютного стресса уже пройден. И теперь России и Китаю стало понятно, что надо учиться плотнее, с большим интересом, с более высокой отдачей и эффективностью взаимодействовать друг с другом на годы и, может быть, даже на десятилетия вперед. И не только экономика, наука, но и культура – это один из важнейших элементов этого взаимодействия.