Пермяк Виктор Гашев сказал жене, что уехал работать на вахту в ЯНАО, а сам отправился защищать Родину в зону специальной военной операции. По словам мужчины, он просто не мог поступить иначе, ведь внутри горел пожар — настолько сильно хотелось помочь стране. В зоне СВО у Виктора была самая опасная работа — штурмовик. К началу штурма четвертого поселка (названия населенных пунктов Виктор не называет — прим. ред.) из роты в сто человек выжили только он и еще пять его сослуживцев. За подвиги на передовой пермяка наградили почетной наградой — медалью «За отвагу». О том, что ему пришлось пережить и как судьба мужчины складывается сейчас, Виктор рассказал журналистам URA.RU в рамках проекта «Герои нашего времени». — Виктор, когда и почему вы оказались в зоне СВО? Что вами двигало? — Я заключил краткосрочный контракт (на четыре месяца) в начале апреля 2022 года. Что мной двигало? Наверное, какой-то пожар в груди. Я чувствовал, что нацизм поднимается, и я должен его обязательно искоренить, как это делали наши отцы и деды во время Великой Отечественной войны. — Насколько я знаю, у вас есть супруга и 5-летний сын… Как ваша семья отнеслась к этому решению? — Я никому ни о чем не сказал. Моя супруга думала, что я поехал работать на вахту на Ямал. Она узнала обо всем только в конце июля, когда я вернулся в родной город: то есть я получил ранение и попал в госпиталь, а уже оттуда поехал домой — в небольшой отпуск. У меня до сих пор остался осколок в лопатке — его не стали удалять, потому что, как сказали врачи, в этом месте располагается «пучок нервов», и лучше ничего не трогать, чтобы не было еще больше неприятностей. Периодически бывает онеменение рук во сне или при нагрузке, но с этим можно жить. Размялся немного, и все хорошо. — Как ваша жена отреагировала на то, что вы уехали на СВО? — Как? Да у нее дед фронтовик, дошел до Берлина… — В преддверии 9 Мая не могу не спросить. А у вас родственники тоже принимали участие в Великой Отечественной? — Да. У меня воевал прадед — Борис Викторович Гашев. Он служил капитаном в авиаполке на Восточном фронте. — Давайте вернемся к СВО. Какие остались самые сильные воспоминания? — У меня в голове до сих пор картина: желтое поле горчицы, затянутое дымкой войны небо, брошенные хозяйства, стоит теленок у вздутого тела коровы… А самое сильное воспоминание — это, наверное, о том, как наши бойцы помогали раненому украинцу… Оказывали ему первую помощь… Еще есть вещи, над которыми я на передовой не задумывался, а уже после они меня поразили. Насколько все просто и сухо исполняли приказы… Это что-то удивительное. Мы же были в штурмовой роте, по сути, шли на смерть… Мы зачищали поселки от врага. И на третьем поселке из роты в сто человек от начального состава остались я и еще пятеро моих сослуживцев: были и совсем молодые парни, и те, кому ближе к 50. И все сухо шли на исполнение поставленных задач, выполняли свой воинский долг. — За что получили медаль «За отвагу»? — Я до сих пор не знаю, что именно написал мой командир в рапорте. Взводного уже на тот момент с нами не было: он на БТР наехал на мину и получил ранение. Скорее всего, наградили после того, что произошло в четвертом поселке. Мы с сослуживцем обнаружили то ли разведчика, то ли просто наблюдателя и уничтожили его. Сразу после этого прекратился минометный обстрел наших двух взводов, которые заканчивали окружение части поселка. — Ранение там же получили, в этом поселке? — Да, мы вели огонь, я стоял на коленях и пытался взвести огнемет, в этот момент справа от меня раздался взрыв, возможно, там меня и контузило, потому что взрыв был буквально в полутора метрах. Меня отбросило влево в сторону моего сослуживца — он из автомата Калашникова проводил стрельбу. У меня раздробило бронежилет, большой осколок попал под лопатку. Но я сначала даже не понял, что меня ранило. Осознал все только ночью. Проснулся от того, что онемели руки и ноги, бросало в жар. Командир роты распорядился направить меня на эвакуацию. Так я попал сначала в Сватово, потом в Белгород, потом в Москву, а далее в Екатеринбург и Пермь… — Как складывается ваша жизнь после СВО? Быстро ли удалось устроиться на работу? — До СВО я работал в строительной отрасли, потом 12 лет — в сфере ЖКХ — генеральным директором в управляющих компаниях, и где-то в 2019 году решил перейти обратно в строительную сферу. Когда вернулся с фронта, долго не мог найти работу. В моем резюме последняя должность была «старший стрелок». Активный поиск я начал с ноября 2023 года, параллельно подрабатывал в такси, и только в феврале 2023 года смог полноценно трудоустроиться. Откликнулся на объявление и попал к застройщику — в компанию ПЗСП. Пришел на позицию руководителя клиентского отдела и по сей день работаю на этой должности. Параллельно получаю высшее образование — компания мне в этом помогает: оплачивает обучение и дает возможность уходить на сессии. — Я знаю, что вы до сих пор общаетесь и помогаете сослуживцам… — Да, обычно я покупаю что-то стандартное: нижнее белье, носки — это именно те вещи, которые на фронте особенно важны. Там негде постирать, поэтому белье превращается в расходники. Сын тоже видит мой пример и пытается помогать, как может. Он увидел у меня банковскую карту с логотипом армии России и попросил подарить ему ее. Зайдя в магазин, первым делом он вспомнил про моего друга Алексея, который сейчас на фронте. И говорит: «Папа, может быть, мы купим конфет Алексею?» Я списался с Алексеем — он отказался. Тогда мы зашли в наш Дом офицеров — там происходит сбор гуманитарки. Наверное, в майские праздники мы сходим в магазин, что-нибудь купим и отправим на СВО. — Как вас изменила СВО? Произошла какая-то переоценка ценностей? — Переоценка — нет. Но я еще больше стал любить мир, семью и, наверное, стал очень ценить вот эту скупую мужскую дружбу — она подразумевает под собой не слова, а поступки, и эти поступки очень много говорят о мужественности, отваге, стойкости…