Новое слушание по делу Константина Капчука принесло немало сюрпризов – как фактологических, так и чисто эмоциональных. Корреспондент «URA.Ru» внимательно следил за многочасовым процессом, на котором начался допрос первых VIP-свидетелей. О недобрых шутках прокурора, странных эмоциях судьи, декабристских женах, туалетной бумаге и вопросах, которые зададут судьи высокопоставленным очевидцам, – в репортаже нашего издания. Новое слушание по делу Константина Капчука в Верх-Исетском районном суде Екатеринбурга вновь вызвало интерес прессы: процесс перешел в стадию допроса свидетелей, среди которых значатся весьма высокопоставленные лица, вроде бывшего управделами губернатора Свердловской области Сергей Туруновского. Правда, в первый день суд успел допросить лишь бывшего зама Туруновского, а ныне пенсионера Евгения Михайловича Колтышева. Накануне заседания Колтышев, безобидного вида старичок, стоял у входа в зал заседаний в окружении бывших коллег, которые также проходят свидетелями по делу. Государственный обвинитель в форме подполковника юстиции развлекал их специфическими шутками. - А вы кто? – интересовался он у усатого мужчины в дубленке. – Вы Иванин? Тот, который договор на квартиру составлял? О-о, вы-то нам и нужны. Вас вообще на скамью подсудимых можно посадить. - Прокурор шутит, - неубедительно успокаивал всех Колтышев, тревожно оглядываясь по сторонам. На этот раз слушание началось почти без опозданий – по дороге обвиняемого, как две недели назад, никто не терял, и в 14.30 его ввели в зал заседаний. Как и раньше, знаменитого подсудимого охраняли пуще других: чтобы провести Константина по короткому коридору, милиционеры выстроили живой коридор, а конвоиров вооружили автоматами. Капчук был спокоен и аккуратен. Даже в СИЗО ему удалось сохранить легкий плейбойский шарм. Сине-зеленые джинсы, начищенные ботинки, чистый бежевый свитер, обычная стрижка, под мышкой – папки с бумагами. Он одними губами послал воздушный поцелуй своей супруге Наталье, коротко кивнул журналистам, зашел в клетку для подсудимых и принялся листать свои бумаги, делая пометки карандашом. С первого же прокурорского вопроса стало понятно, что заседание получится веселым. - Скажите, Евгений Михайлович, как часто в вашем ведомстве появлялся Константин Капчук? – поинтересовался обвинитель. - Не знаю, - пожал плечами свидетель. – Я их с братом не очень различаю. - Почему? – не понял обвинитель. – Они что, похожи? - Да. - Близнецы, что ли? Сидящая рядом со мной Наталья Капчук хихикнула. Все прекрасно знают, что Сергей и Константин – действительно однояйцовые близнецы. Однако это не такой уж и смешной факт – если и в будущем свидетели не смогут подтвердить, что дают показания именно в отношении Константина, суд может столкнуться с серьезными проблемами. Затем Евгений Колтышев принялся рассказывать известную всем историю. Вкратце напомним ее суть: в 1997 году Свердловская область предложила крупному налогоплательщику, Свердловской железной дороге, погасить часть задолженности в бюджет не деньгами, а «натурой» - приобрести для представительства региона в Москве квартиру. Это само по себе было странно (СвЖД ведь без разницы – платить деньги напрямую в бюджет или оплачивать расходы правительства региона), но железнодорожники согласились. Область предложила перевести 2 миллиарда рублей на счет компании ООО «Лемингон», которая то ли реально существовала, то ли вообще является фикцией – никто не знает. Деньги ушли, а затем начались проблемы. Правительство квартиру вроде как не получило, взаимозачет по налогам не оформили (а может быть, оформили), а квартира почему-то оказалась в личной собственности Сергея Капчука, тогда представлявшего Эдуарда Росселя в Москве. Брат Сергея, Константин, в то время по будто бы случайному стечению обстоятельств как раз работал в структуре, близкой к СвЖД, и занимался проведением финансовых платежей. В свое время эта история наделала массу шума. Разбирательство в этом запутанном деле заняло у следствия несколько лет. На столе председательствующего судебного состава мне удалось насчитать восемнадцать томов дела. И, видимо, судебный процесс будет таким долгим, что сможет поспорить с «делом Ходорковского». Потому как и защита, и обвинение оказались настроены весьма серьезно. Их интересовало все. Больше всего было вопросов, значение которых обывателю может показаться малозначительным. Должны ли номера писем в секретариате управделами проставлять от руки или на машинке? В каком месяце Колтышеву показывали счет-фактуру за квартиру? Велика ли в правительстве области очередь на квартиры? Когда именно Колтышев встречался с Константином и обсуждал с ним возможность оплаты? И так далее, до бесконечности, повторяя по несколько раз. Пожилой Евгений Колтышев ответов на многие из них, естественно, вспомнить не смог. Но были и ключевые моменты, о которых стоит сказать отдельно. Именно эти вопросы, скорее всего, и будут заданы судом Сергею Туруновскому. Вот самые важные из них: - Какова роль лично Константина Капчука в сделке? Насколько важно, что он работал тогда в СвЖД (главным обвиняемым ведь, по сути, остается Сергей Капчук, сейчас находящийся в бегах). - Насколько обычной для 90-х годов являлась практика проведения взаимозачетов через покупку квартир для чиновников и чем она объяснялась? Кто был инициатором проведения этих взаимозачетов? - Почему договоры заключались по сложным схемам, включающим третьих лиц (вроде компании «Лемингон»)? - Идет ли вообще речь об одной квартире (Евгений Колтышев в беседе с журналистом «URA.Ru» упомянул, что в деле могут фигурировать две квартиры Капчуков)? Несколько раз в диалог с Колтышевым вступал и сам Константин Капчук. Как выяснилось, он неплохо подготовился к допросу свидетелей и заранее составил список вопросов. Но, видимо, в СИЗО с обычной бумагой напряженно, и подсудимому пришлось писать на туалетной бумаге. Стыдливо прикрывая этот лоскут документами из своего дела, Константин вставал и довольно уверенно принимался расспрашивать свидетеля. Он почти не волновался, лишь иногда непроизвольно дергал коленом или закусывал нижнюю губу. - А он молодцом держится, - сказал я Наталье Капчук в перерыве. - Умничка, - улыбнулась она. – Но я очень переживаю. Нам ведь не дают свиданий. Я и у следователя просила, и вообще… Только в зале суда и видимся. После перерыва моя собеседница, будучи эффектной высокой блондинкой, привлекла внимание прокурора. - А это кто? Супруга? А мы будем ее допрашивать? – жадно спросил обвинитель. Эмоциональный судейский состав - на горе адвокатам, на радость журналистам - Ее не надо допрашивать. Это святая женщина, - улыбнулся адвокат Анатолий Кризский. - Тогда ей нельзя присутствовать в зале, раз она святая, - поддержал шутку прокурор. - Мой муж тоже святой, - с вызовом крикнула Наталья. Я проникся уважением к ней. В этой фразе было что-то от жен декабристов. Впрочем, Наталья тут же принялась изучать расписание занятий в фитнес-зале, и романтический ореол несколько развеялся. Прокуроры зачитывали все более и более интересные документы. Под многими из них стоят подписи и нынешних высоких чиновников – министра финансов Марии Серовой, главы секретариата губернатора Николая Данилова. Не исключено, что и к этим людям у суда тоже появятся вопросы. Судья Владимир Порозов не отставал от обвинения и защиты. Он весьма эмоционально перебивал свидетелей, подсудимого, адвокатов и прокурора, задавал массу вопросов, называл свидетеля «мой дорогой» и вообще вел себя гораздо живее, чем многие его коллеги. Адвокат Кризский был недоволен. - Судья слишком эмоционален и задает вопросы, когда не должен, - пожаловался он в перерыве. – Ведь согласно закону сначала вопросы задает обвинение, потом защита, и лишь в конце – судья. А здесь председательствующий задает вопросы, когда хочет. Журналистов же бойкий судья только порадовал. Можно быть уверенным, что такой не постесняется допросить кого угодно. А значит, нас еще ждут настоящие сенсации. Эмоциональный судейский состав - на горе адвокатам, на радость журналистам