А значит, и всеми его подчиненными – иначе никак. Кабинет разделился на две группы: тех, кто понимает, что такое субботник и тех, кто имеет свое представление о рабочей одежде. В первой группе оказалась министр информационных технологий Ирина Богданович. Она пришла в комбинезоне, в руках держала рюкзак – и со стороны выглядела так мило, так приятно, что не было сомнений – человек она хороший. Министр спорта Леонид Рапопорт работал в спецовке «Единой России», его коллега из минсоцзащиты Владимир Власов - в красной олимпийке.
 

Вместе с также просто одетым главой своей администрации Вячеславом Лашманкиным, премьером Анатолием Грединым и министром здравоохранения Аркадием Белявским он, дав старт субботнику, ушел в госпиталь – уникальное медицинское учреждение, равного которому по размерам нет нигде на территории бывшего союза, но при этом испытывающего колоссальные проблемы. С конца прошлого года «душа» и «совесть» госпиталя, его бывший директор Семен Спектор просит Александра Мишарина возглавить попечительский совет и помочь с меценатами – бюджетное финансирование медучреждения сокращено до минимума. И Гредин, и Белявский все это уже видели, и вот настал момент для губернатора.
 

Сам по себе осмотр традиционный: из палаты в палату, разговор с больными, стандартные вопросы о качестве лечения и планах на будущее. Уже выходя из отделения, Мишарин останавливает врачей: «Вы новые суставы делаете. Откуда их берете?». Врачи мнутся, объясняют, что что-то российское, но много импортного. «Они могут и сами делать, но очень высокие требования по качеству пластмасс этих», - вступает в разговор премьер Гредин, чьи познания в медицине удивляют. Он же говорит, что в новых «суставах» используется титан. «А давайте мы вам грант какой-нибудь дадим», - оживляется Мишарин. «Нет-нет-нет, нам не надо. У нас большие надежды на УПИ. Они сейчас объединятся, смогут разные фирмы вокруг себя воздавать и дадут нам новые суставы», - впервые вижу директора больницы, отказывающегося от бюджетных рублей, но именно таков Виктор Башков. Но Мишарин не сдается: «Нет, надо, чтобы вы были хотя бы заказчиком, сформулировали свои требования и под них бы люди работали».
 

Потом он идет в актовый зал, и по этому пункту можно снимать фильм из серии «Иногда они возвращаются». Все знают, что 65-летие Победы – главный праздник 2010 года, и каждый ветеран должен увидеть парад на Красной площади. «Я задание давал новую технику поставить», - Мишарин командует в зале. Все, якобы, установлено: ветераны, что на 9 мая окажутся в госпитале, смогут в этом зале увидеть праздник. Мишарина заверяют, все будет хорошо. Рядом и гарант этого «хорошо» - из ниоткуда появился бывший гендиректор ОТВ, отец свердловского цифрового телевидения Александр Мих.
 

Пока бежим на следующее мероприятие – чаепитие губернатора с ветеранами, успеваю спросить, как у Александра Даниловича дела: все-таки смена главы области привела к тому, что и он – создатель «Областного телевидения» - остался не у дел. «Спать стал лучше, - Мих старается казаться искренним. – Раньше же ночью могли разбудить, за это «Областное телевидение» заставить отвечать. Теперь - гора с плеч».
 

И все равно бывший гендир ОТВ напряжен – еще бы, через минуту его работу будет проверять Мишарин. В небольшой комнате на встрече с ветеранами, губернатору предстоит подключить цифровое ТВ к телевизору, и делом доказать заслуженным людям, что власть делает все, чтобы скрасить их будни. Пока на телеэкране горит надпись «Плохой сигнал», Мих объясняет Мишарину, что надо делать, а ветераны рассаживаются за столами.
 

Если вспоминать события последних пяти месяцев, то окажется, что это первая человеческая встреча губернатора: не награждение медалями и другими наградами, не речь в огромном зале перед рабочими или специально привезенными бюджетниками, не митинг и не торжественное собрание. «Я хочу, чтобы вы говорили. Потому что вы мне дороги, вы должны жить и на вашем примере я объясняю молодежи, как надо жить», - он начинает выступление не чисто, с речевыми ошибками, но искренне. И потому после первого же выступления с благодарностью губернатору, следуют другие – ветеран из третьей кавалерийской жалуется, что не может встретиться с однополчанами, а журналисты хвалят только десятый батальон, хотя у третьего история еще красивее.
 

«У меня один вопрос – до чего же довели Уралмашзавод», - вступает в разговор женщина. Она не молода, ее статус – ветеран тыла, а волнует лишь завод заводов. Мне трудно представить, чтобы какой-нибудь современный менеджер так волновался бы за прогоревший в кризис паевой фонд. А женщина, которая не первый раз ложится в госпиталь, чтобы «подняться из руин», ни о чем другом говорить и не может. Мишарин ее успокаивает – теперь с Уралмашем все будет хорошо, за него взялся «Газпромбанк».
 

Другая проблема – предвзятое отношение к ветеранам тыла, которых до сих пор не ставят в один ряд с ветеранами войны. Мишарин обещает разобраться. «Говорите громче! Ничего не слышно!», - ворчит ветеран из-за дальнего стола, и в этот момент все восприятие встречи меняется. Это даже не первая подобная встреча Мишарина, до сих пор ни один губернатор Свердловской области так – с чашкой чая и печеньем – с этими людьми не сидел. А он сидит, и когда главврач рассказывал о работе, Мишарин его перебивает и требует: «Говорите громче. Я тоже не могу и не привык, но сейчас это надо делать».
 

Ему перечисляют те же проблемы, что рассказывают нам наши бабушки и дедушки: молодые не слушают и не обращают внимания, люди спиваются и хорошо бы запретить производство пива («Мы запретим ночную торговлю, - обещает Мишарин. – А так надо воспитывать ремнем»), к ветеранам войны относятся хуже, чем к «чеченцам» и «афганцам». Смотрю на министра здравоохранения, и вижу – Аркадий Белявский вытирает слезы с глаз. «Отца вспомнил, - признается он чуть позже. – Ему 88 лет, поеду к нему на следующей неделе: возьму отпуск на 29-30, соберемся всей семьей. Вспомнил, прямо до слез».
 

Но ладно Белявский – его давно уже признали самым приличным министром нового кабинета: харизматик, интеллигент, профессионал. В этой встрече впервые показал себя Мишарин-человек. На очередное ворчливое замечание, что разговор не слышен дальним столам, он начал… громко пересказывать то, что только что обсуждал. «Мы говорили, - почти кричит он, - о проблемах госпиталя, о том, что нужно сделать, чтобы вам тут было еще лучше. Надо и палаты разгрузить и проект строительства третьего помещения снова посмотреть». И это не было работой на камеры, в зале я оказался единственным журналистом, это было уважение к тем людям, с которыми он встретился, наверно, желание понравиться им, но искреннее, без позерства.
 

Также искренне он хотел и поработать на субботнике: у входа в госпиталь все основные работы были закончены, но для Александра Мишарина и Анатолия Гредина оставили несколько деревьев, их надо было покрасить известью, чтобы кору никто не сточил. И они вдвоем взялись за дело, без проблем, легко и просто. Затем пошли осматривать территорию всего госпиталя, по дороге отказываясь от бутербродов («Не наработали еще», - сказал Мишарин) и, давая ЦУ («Вы песок-то увезите отсюда, что за непорядок).
 

Начинался третий час субботника: все работы были завершены, самое время кушать. Но свердловская «Молодая гвардия» по традиции проколола выполнение задания и не привезла обещанную солдатскую кашу к госпиталю. Администрация губернатора стройным хором звала Мишарина уехать: в резиденции еще столько дел, масса совещаний. «Не хорошо получится, - подумав, сказал главный герой этого мероприятия. – Люди же пришли, поработали. А вдруг вы кашу вообще не привезете или через два часа? Я тут буду, вместе со всеми и поем».
 

Как не трудно догадаться, тут же все силы были брошены на то, чтобы Мишарин покушал как можно скорее. И каша моментально оказалась на месте. «В армии в кашу морковь не добавляют», - то ли похвалил, то ли сделал замечание Сергей Никонов, когда горячие порции уже расходились по рукам. «Потому и везли долго – морковку резали», - попыталась приуменьшить гнев губернатора лидер отделения ЕР Елена Чечунова (еще бы, у нее в отделении такой кадровый дефицит, что дай Мишарин команду снять лидера «Молодой гвардии» - для нее это было бы только новыми проблемами).
 

«Ну, я поеду. Правда, надо!», - попрощался со всеми Мишарин, и был в этот момент, кажется, вполне человечным. Его еще долго обсуждали у входа в госпиталь: спорили можно или нет сравнивать с прежним губернатором, что от него требовать, а чего нет. Главное, что в эти два часа он показал себя человеком, искренне желающим общения, диалога. Не уверен, что наш губернатор готов слышать противоположную своей точку зрения, но он точно искренне хочет положительных изменений, и, кажется, готов и сам меняться, считая свою работу не выполнением технических функций, а какой-то большой ответственностью за все и вся.
 

Поймав одного сотрудника резиденции, занимающего неплохую позицию, также, как и при Росселе, я спросил, а нравится ли ему работать с новым начальником. «Да, - тут же сказал он, и на просьбу сравнить двух шефов отреагировал без удивления. – Не буду говорить о личностях. Александр Сергеевич – молодой руководитель. И с ним интересно».
 

Остается надеяться, что в потоке совещаний и многочисленных формальных мероприятий, Мишарин не потеряет эту впервые явившуюся человечность. По крайней мере, он пообещал «URA.Ru» постараться выйти на Первомай в профсоюзной колонне. Впервые в новейшей истории Свердловской области.